А она, как назло, притащилась к нам вся в слезах по поводу смерти Констанции. Зря родители не заставляли ее в детстве насильно читать Дюма по десять страниц в день – к таким сюжетным поворотам надо быть подготовленной! Пришлось успокаивать ее несколькими играми в «дурака». Матвейка увязался за сестрой и в грусти бродил вокруг нас, размышляя, чем себя занять. А потом прилип к зеркалу и долго обезьянничал возле него. Машка пару раз оставила меня в «дураках» и теперь переживала, что ей не повезет в любви. Вдруг мы услышали рев Матвея. Он глотал слезы и указывал на зеркало.

– Что случилось? Ударился, порезался? – засуетилась Машка, разглядывая братца.

– Мне отражение сказало, что я дурак! – выл Матвейка.

Мы покатились со смеху. А потом Машка проиграла мне в карты. Все мы стали «дураками», и уже никому не было обидно.

Галопов полдня сотрясал поселок, грозно заделывая дырку в заборе. К вечеру дырки не стало вместе с целой секцией штакетника, которую престарелый спортсмен выбил тяжелым ударом молотка.

Бабушка впервые поинтересовалась судьбой своих босоножек. Мне удалось уйти от ответа благодаря визиту вдовы адмирала. Она пришла жаловаться бабушке на то, что теперь, когда вместо небольшой дырки в заборе отсутствует целая секция длиной в метр, на ее участок просачивается уже не один, а два кобеля – крысоподобный Шарик и его хозяин.

Пашка изо всех сил старается избегать меня. За два дня я видела его лишь мельком – он резво проскакивал мимо на своем противном велике. Подумала даже зайти к нему сама, но бабушка сказала:

– Чем больше мы бегаем за мальчишками, тем меньше они бегают за нами.

Неужели нашу дружбу разрушит половой вопрос? Вот она – досадная сторона взросления!

Зато ко мне стал проявлять интерес долговязый и нескладный сын Бубенцовых – Денис. В мае ему исполнилось шестнадцать, и никогда раньше он не общался с «малявками» – со мной, Машкой и Пашкой. Видимо, то, что оттолкнуло от меня Полякова, привлекло Бубенцова, но такая замена была мне не по душе. Хотя мужское внимание всегда приятно, поэтому я поощряла интерес Дениса. Сегодня даже согласилась сходить с ним за земляникой.

Бубенцов сказал, что я очень красивая, когда ем ягоды, и странно посмотрел на меня. Я чуть не подавилась земляникой и поспешила завершить нашу прогулку. Еще не хватало быть соблазненной на поляне парнем с брекетами!

Позвонила папе и напомнила про его обещание купить газонокосилку. Папа сказал, что моя просьба его окончательно подкосила. Я ответила, что откосить ему не удастся. Папа удовлетворенно подытожил: моя дочь! Уверена, косилку на этой неделе он опять не купит.

Решила по примеру Джоан Роулинг написать роман о какой-нибудь волшебнице – тема чрезвычайно актуальна в наше время. Не нашла подходящей тетради и достала из сарая рулон старых обоев. Этого должно хватить! К обеду начало было положено: я слопала полкило яблок и придумала название – «Фруктовая фея Фаина». Вышло настолько здорово, что писать роман уже не хотелось. Свернула в рулон будущий шедевр и засунула под кровать к босоножкам.

Днем болтала с Денисом. Мимо проехал Пашка и с ног до головы окатил Бубенцова водой из лужи. Несмотря на то что Поляков сильно извинялся, мне показалось, что он нарочно въехал в лужу на такой скорости – уж больно наигранно выглядела его забота о напрочь забрызганной футболке Дениса. На меня Пашка даже не взглянул.

Бабушка показывала деду, как надо точить ножи, и порезала палец. Весь дом был перевернут кверху дном в поисках зеленки. Я молчала, изображая полнейшее неведение.