|
И ответить на этот вопрос может только сам Коган. Второе… Как начальник хозяйственного отдела мог моментально повесить топтунов на Циценаса и вывести Альберта из-под удара? Это не его функция, его бы не поняли. Опять все упирается в пресловутого Когана. Его надо допросить, а как? Допрашивать на месте бессмысленно. В лучшем случае он от всего отопрется, если вообще соизволит разговаривать. А в худшем еще и нажалуется, что его необоснованно пытаются дискредитировать, мол, их агент Зимка перед смертью (еще непонятно, кто его убил) что-то несвязное ляпнул. А кому ляпнул, своему убийце? А кто убил-то? И понеслась голубая муть. В Вильнюсе его просто так не арестуешь, нужна высокая санкция. А на основании чего ее дадут? Надо проводить спецоперацию. Своими силами. Вывезти Когана из Литвы и душевно допросить».
Волошин пошел к начальнику управления и доложил ему о возникших проблемах. – Рискованно, – поставил диагноз начальник. – Кто не рискует, тот не пьет шампанское, – сказал Волошин, прекрасно понимая бестолковость этой фразы, разве что поржать. Но надо было что-то говорить, подтолкнуть разговор, чтобы высветилось какое-то здравое решение. – А кто рискует, тот обычно тонет в куче дерьма? – парировал начальник с кривой усмешкой. – Авантюрист ты, Волошин, но вдумчивый… – Тогда я плюну на это дело – у меня других дел полно, – перебил его Волошин с раздражением, что редко случалось. – …И настырный, – дополнил фразу начальник. – А если этот Коган сбоку припека? – Зато он расскажет, кто не припека. Волошин перевел разговор в спокойное русло, хотя внутри у него все кипело. Он привык доводить начатые дела до логического конца. – А если не расскажет, а если все это вообще туфта? Задаешь ты неразрешимые задачки, поди туда, незнамо куда. Начальник управления задумался. – Тогда мы извинимся и отправим этого Когана восвояси, – предложил Волошин. Он понял, что если отказа сразу не последовало, то, может быть, наметится какая-то перспектива выхода из тупика. – Долго извиняться придется, но давай попробуем, – резюмировал начальник. Он тоже привык доводить любое дело до конца. Возглавил операцию по захвату Когана капитан Комов. Утечка данных могла сорвать задуманное, поэтому Алексей тщательно отбирал участников, в основном из своих однополчан. В Вильнюс загодя отправили Крона. Одетый в добротный габардиновый костюм, улыбчивый, общительный, он вызывал людей на откровенность, особенно когда угощал их спиртным, по крупицам собирал данные о нужном объекте, систематизировал их, чтобы в компактном виде предоставить Комову. Поехал он с документами некоего снабженца, который то ли покупал что-то, то ли продавал, и это оправдывало его интенсивное общение со многими людьми. Остальные бойцы отправились позже произвольными маршрутами. Приехав в Вильнюс, они поселились в бывшем санатории на окраине города, где селили кого угодно, лишь бы деньги платили. – Ну, что ты скажешь о Когане? – спросил Комов Крона, когда они встретились на набережной реки Вилия. Крон не торопясь, последовательно начал выкладывать добытые данные. – Местный, женат, детей не имеет, живет в двухкомнатной квартире вместе с женой, точный адрес я уточню, является начальником хозотдела в местном НКВД, имеет любовницу, девку двадцати лет, с которой встречается на даче… – Где находится дача? – встрял в монолог Комов. Крон назвал адрес и продолжил: – Ездит на служебном «Майбахе» с одним охранником, пойман два раза на взятках, но как-то выкрутился, хотя доказательства были железные, алкоголь потребляет в меру, как правило, импортный… – Пока хватит, – остановил его Комов. |
