Лоркан изумленно уставился на нее. Не сделала ничего плохого? Она что, не в своем уме?

Он повернулся и сдернул простыню с мольберта.

– Ничего плохого? А это что такое? Как ты это назовешь? – с бешенством спросил он.

Теперь он был бледен, как и Фредерика, и едва сдерживался. Сознание того, что именно из-за нее Лоркан так взволнован, ужаснуло и одновременно обрадовало девушку. Фредерика колебалась. Сказать ему сейчас всю правду? Или подождать? Она устала от бесконечного ожидания, от недоверия, разъедающего душу. Фредерика глубоко вздохнула, собираясь с силами.

– Я назову это услугой, – тихо сказала она.

Лоркан недоверчиво прищурил глаза:

– Услугой? Фредерика кивнула:

– Да. Я сделала это для одного… друга. Девушка готова была доверить Лоркану свою жизнь, но не считала себя вправе втягивать в эту историю отца. По крайней мере, без его согласия.

– Для какого друга? – подозрительно спросил Лоркан.

Фредерика покачала головой:

– Это не имеет значения.

Лоркан на мгновение прикрыл глаза, моля Бога дать ему терпения и сил.

– Фредерика, послушай, – холодно произнес он. – За тобой следит один из лучших детективов Лондона. И если он добьется своего, то ближайшие три – пять лет ты проведешь в тюрьме Холлоуэй, самой большой женской тюрьме в Англии. – Он повысил голос: – Так что это имеет значение! Говори сейчас же!

Фредерика облизнула пересохшие губы, опустив глаза на лежащие на коленях руки. Лоркан предостерегает ее. Он даже рассказал ей о планах полиции. Конечно, этого достаточно. Какое еще доказательство ей нужно? Значит, он верит ей.

– Лоркан, я не собираюсь продавать картину, – тихо сказала Фредерика, глядя прямо ему в глаза. – Мы никогда и не думали об этом. Так что полиция ничего не может нам сделать. Что бы ни заставило тебя и полицейских явиться в Оксфорд, какие бы преступления вас сюда ни привели, ко мне это не имеет никакого отношения. И не могло иметь.

Лоркан взволнованно и часто задышал. Она говорила так убедительно, что он поверил ей. Но сейчас его волновало не то, насколько он может доверять девушке. Ревность, как голодный хищник, начала терзать его.

– Кто это «мы», Фредерика? – требовательно спросил он. – Кто заставил тебя это сделать? И какой ерунды он тебе наговорил? Конечно, он собирается продать эту картину! – сердито сказал Лоркан. – Зачем же ему нужно было заставлять тебя делать эту копию?

Мысленно он уже рисовал себе портрет очаровательного проходимца, заманившего Фредерику в ловушку. Не имей Лоркан очень веских доказательств невинности девушки, он подумал бы даже, что этот проходимец завлек Фредерику в постель своими сладкими речами, чтобы быть полностью уверенным в ней.

Фредерика покачала головой.

– Ты не понимаешь, – упрямо настаивала она на своем. – Ты все неправильно понял. Все совсем не так. Клянусь тебе!

– Фредерика, милая моя, тебя просто обманули, – мрачно возразил Лоркан.

Ему совершенно не понравилось упрямое выражение ее лица. Кто бы ни был этот проходимец, он крепко держит ее в руках. Лоркан был в бешенстве. Почему она так его защищает?

– Этот человек намерен хорошо заработать, – сквозь зубы проговорил Лоркан. – А если мошенничество обнаружат, то расплачиваться будешь ты, а не он.

Фредерика расплакалась.