|
) Ему все-таки не совсем плохо? Так ему все-таки плохо или ему не совсем плохо? Так все-таки как – так или сяк? Папа, все-таки есть большая разница между просто плохо и не совсем плохо. Ему не может быть одновременно и плохо, и не совсем плохо, черт тебя подери. (Рыдает.) И ты бы мне не звонил, если бы ему было не совсем плохо, вот что. Что вы натворили с моим Малышом Томасом, сраное вы мудачье? Ну-ка, дай ему трубку. Он спит? Накройте его одеяльцем и гладьте, гладьте нежнее. Позовите другого доктора и громко не разговаривайте возле него. Завтра утром я приплыву к вам на первом же катере, сукины вы дети. Чтоб вас там всех разорвало!
Падрайк бросает телефон на стол с такой силой, что он разламывается на куски, несколько раз стреляет по обломкам, затем садится и тихо плачет. Пауза. Джеймс. Что-то случилось, Падрайк? Падрайк. Моему коту плохо, Джеймс. Для меня это самое дорогое существо во всей вселенной. Джеймс. А что с ним? Падрайк. Не знаю еще. Он отказывается от пищи. Джеймс. По-моему, нет смысла убиваться. Он всего лишь отказывается от еды. У него, вероятно, стригущий лишай. Падрайк. Стригущий лишай? А это серьезно? Джеймс. Да нет, ерунда. Надо купить в аптеке пилюли от лишая, вдавить их в кусочек сыра и дать коту. Запаха пилюль коты не любят, но если замаскировать их в сыре, то он скушает их, даже не заметив подмены. Он будет здоров как бык через день или два, максимум три. Главное, не переборщить с дозой. Надо внимательно прочесть инструкцию. Падрайк. Откуда ты всё это знаешь? Про лишай. Джеймс. У меня дома живет мой любимый котик, которого я люблю больше всех на свете. У него такое же было месяц назад. Падрайк. Да? Невозможно себе представить, что у наркодилеров есть коты. Джеймс. Наркодилеры – такие же люди, как и все остальные, Падрайк. Падрайк. И как его зовут? Джеймс. А? Падрайк. Как его зовут? Джеймс. А, Доминик. (Пауза.) Я клянусь тебе, Падрайк, что больше не буду продавать наркотики детям. Клянусь сердцем Доминика. Это святая клятва, Падрайк, для меня нет ничего более святого, чем Доминик. Падрайк. (пауза) Ты что же, шутишь со мной, Джеймс? Джеймс. Нет, я не шучу. Это слишком серьезные вещи. Падрайк подходит к Джеймсу с бритвой и срезает веревку, на которой тот висит. Джеймс сокрушительно, как груда камней, сваливается на пол, затем пытается встать, еле-еле удерживаясь на своих окровавленных ногах. Падрайк прячет пистолеты в кобуру. Падрайк. Как твои пальчики? Джеймс. Превосходно, Падрайк. Падрайк. Правда, теперь ты чувствуешь себя иначе? Ты как будто бы заслужил теперь право носить свои ноги. Джеймс. О, да. И ноги, и руки тоже. Падрайк. Есть деньги доехать до больницы? Тут автобус ходит. Джеймс. Нету. Падрайк дает сконфуженному Джеймсу мелочь. Падрайк. Надо, чтобы они осмотрели твои раны. Не дай-то бог, заражение крови! Джеймс. Как приятно, что ты обо мне заботишься. Падрайк. Ну ладно, я полетел в графство Гэлуэй к моему котику. Падрайк уходит. Джеймс. (кричит) Я тебе желаю, чтобы твой кот встретил тебя веселым, здоровым и с улыбкой на лице, Падрайк! Пауза. Где-то далеко громко хлопает дверь. (плача) А еще лучше, чтобы он к тому времени сдох и его зарыли глубоко в землю, как последнюю собаку! Затемнение.
Дейви. О господи, Мейрид, твою мать! Сука драная! Ты попала мне в щеку. Выстрелы прекращаются. Дейви стонет. Мейрид. (из-за кулис) Неужели в щеку? Дейви. Ты же могла мне выбить глаз, дура! Мейрид. (входя) Я как раз этого и хотела. Промахнулась. Мейрид, шестнадцати лет или около того, худенькая, миловидная, коротко стриженная, в военных брюках, белой майке, черных очках. |
