— Приятно? — спросил Лёха, глядя на Жаба.

— Да нет. Чего приятного-то? — удивился амфибос.

— Ну а зачем тогда бил?

— Чтобы вырубить.

Ковалёв вздохнул и покачал головой.

— Дал бы лучше тогда мне удовольствие получить. Я бы сам вырубил. Убить этого гада охота, как вспомню этот Трудовой Легион.

— Да тебя не поймёшь, — ответил Жаб. — То бейте, то дайте мне. В следующий раз говори яснее.

Лёха хотел что-то ответить другу, но перехватил недовольный взгляд Носка и переключился на него.

— Не надо на меня так смотреть! — сказал комедиант своему адвокату. — Или забыл уже, как огрёбся да за жрачку работал? Этот Кун — отменнейшая гнида! Я же не издевался над ним, не мучил. Так, небольшая компенсация, за причинённые страдания.

— Но Вы у него почти все деньги забрали в компенсацию! — Носок решил упорно стоять на позициях гуманизма. — Зачем ещё избивать?

— Есть вещи, которые нельзя измерить деньгами! — философски изрёк Ковалёв.

Комедиант хотел рассказать жителю Лифентра о своих взглядах на месть, жалость и гражданскую позицию, но Жаб не дал ему этого сделать.

— Хватит уже болтать, пойдёмте отсюда! — сказал амфибос, осторожно открыл дверь и выглянул в коридор. — Пока нет никого.

— Да идём, идём, — ответил Лёха. — Но судя по тому, как ты его припечатал, у нас времени часа три.

Ковалёв наклонился к капитану и заботливо расправил ему руку, которая подвернулась под спину во время падения, поймал на себе недоуменные взгляды товарищей и пояснил:

— Чтобы не затекла. Я ж не злыдень какой, заботиться надо о ближних!

Уроженец Лифентра такого поведения своего работодателя не понял и спросил:

— Господин Лёха, если Вы такой заботливый, то зачем Вы ему руку сломали? Думаете, он так бы не отдал деньги?

— Странный ты, Носок. Я же тебе ещё в порту сказал, что руку ему сломаю. Какие после этого были варианты? Мужик сказал — мужик сделал! Кстати, я тебе ещё не обещал шею свернуть за дурацкие вопросы?

— Нет, не обещали, — испуганно пролепетал гуманоид.

— Странно, — задумчиво произнёс Ковалёв. — Очень странно, учитывая твоё поведение. Кстати, ты как уходить собрался? В штанах, гордо подняв неприкрытую мужскую голову или в платье, застенчиво потупив девичий взор?

Щуплый уроженец Лифентра спохватился, охая, натянул на себя платье и обмотал лицо платком. И уже через несколько минут комедианты и фальшивая девочка благополучно покинули грузовой шаттл «Принцесса Дандан», оставив его капитану сломанную руку, практически пустой сейф и неприятные воспоминания.

А ещё через три часа все они летели на Тропос в грузовом отсеке межпланетного транспортника, удобно расположившись на коробках с какими-то выращенными на Лакфане фруктами, в этот раз очень приятно пахнущими.

Капитан транспортника был прямой противоположностью Куну и за не очень большую сумму согласился подбросить троих незнакомцев до Тропоса, не спрашивая у них имён. Он даже дал им три комплекта старой рабочей униформы, чтобы по прилёте его пассажиры смогли выйти в порт через служебный терминал и там смешаться с толпой. Несмотря на то что рейс с Лакфана на Тропос считался внутренним и по прибытии документы ни у кого не проверяли, выходить через пассажирский терминал с кучей камер было опасно.

Лёха лежал, удобно расположившись между двумя большими ящиками, и смотрел, как его адвокат что-то записывает в своём походном планшете.

— Всё строчишь и строчишь? — спросил Ковалёв. — Лучше бы новости проверил.