|
Он подумал, что надо во что- то обуться, сейчас же, немедленно, и подыскать подходящую одежду вместо порванных штанов и остатков рубахи на поясе, лучше даже не одежду, а доспехи, легкие, кожаные, а может, кольчугу. Он по-новому глянул на мертвецов. Вспомнил тех двоих, что встретились на опушке леса: первого он убил ударом копья в лицо, второму размозжил голову Ирт. Вряд ли это были члены Ордена Смерти, скорей всего обычные ученики, выставленные в окружение. И, кажется, на них были неплохие сапоги и кожаные куртки. Вернуться? Поискать на границе леса их тела? Или?… — Посмотри сюда, Богоборец, — сказал Ирт, и Глеб обернулся. Одноживущий стоял чуть в стороне, скорбно опустив голову, а вокруг него лежали шесть мертвых тел. И лежали они столь живописно, что казалось, будто кто-то специально разложил их, сформировал позы, не забыл даже о выражении лиц. Глеб подошел ближе, окинул взглядом группу тел и ясно представил все, что здесь происходило. Это был бой. Короткий и яростный. Пятерка вооруженных рабов окружила Двуживущего. Один из рабов был ранен — стрела пробила его плечо, и огонь опалил одежду. Очевидно, рабы залегли, едва начался обстрел. А когда Двуживущие воины разбрелись по лугу, добивая раненых и высматривая Богоборцу рабы притворились мертвыми. Но обман не удался, а может, у кого-то не выдержали нервы, когда один из Двуживущих подошел совсем близко. Первым вскочил изможденный раб в одежде рыбака. За что и поплатился — меч Двуживущего снес ему голову. В тот же миг три копья ударили из травы, и лишь одно — самое тяжелое — попало в цель — Двуживущий был ранен в бедро, Он едва не упал, попытался обрубить древко, пробившее ногу, но лишь ухудшил свое положение — окованное древко не поддалось, кровь хлынула из растревоженной раны, боль на миг лишила человека сознания, и он осел, опустился на одно колено, коснулся земли рукой. Кое-как он отражал беспорядочные выпады двух копий, кричал, зовя подмогу, и не заметил, как навис над ним еще один Одноживущий, зашедший со спины, не увидел, как поднялся кривой ятаган, немного похожий на крестьянский серп, но почувствовал движение, развернулся резко… Серп-ятаган скользнул по черепу, содрал кусок скальпа, оголил кость. Покачнулся Одноживущий раб, разрубленный почти пополам, зажал руками страшную рану, удерживая в себе меч. И два копья одновременно ужалили замешкавшегося воина — одно попало в шею, другое — в лицо. И налетели Двуживущие, люди в костяных масках, засверкали клинки… — Они не бежали, — сказал Ирт, и снова Глебу почудилось, что Одноживущий его укоряет. — Если бы побежали, то, возможно, были бы сейчас живы, — пробурчал Глеб и воткнул копье в землю. — Помоги-ка лучше его раздеть… Они управились довольно быстро: стащили с мертвого Двуживущего сапоги, расстегнули ремни кожаной куртки, обшитой металлическими пластинками, сняли ее, приподняв тело, вывернув мертвецу руки. Вокруг расселись вороны, и с каждой минутой их становилось все больше. Черные птицы с интересом следили, как одевается Глеб, и ничуть не боялись его резких движений. Возможно, они приняли человека за своего. А может, их просто привлекало сверкание металлической чешуи. — Кыш! — Глеб взмахнул рукой, и ему показалось, что в черных вороньих глазах блеснула усмешка. Закончив облачаться, он поднялся, подхватил копье — и птицы отступили, словно не человека опасаясь, а его оружия. |
