Поздним вечером консул приказал Беате следовать за ним. Он вышел во внутренний дворик, дошел до угла южной крепостной стены и спустился по каменным ступеням вниз, в приямок, к окованной металлом дубовой двери. Открыл ее ключом и вышел наружу. Беата с опаской последовала за ним. Их сразу стал обдувать влажный вечерний бриз, принесший запах моря. За дверью открылся отвесный обрыв, но вправо от нее начинался узкий карниз, меньше ярда в ширину, полого опускающийся по склону.

— Беата, вы должны знать эту потайную дверь. Карниз заканчивается ярдов через сто, и не бойтесь, по нему безопасно идти, а от его окончания до земли невысоко, ярдов восемь. Там в скалу вбит металлический крюк, с бухтой веревки, по которой можно спуститься вниз. Чуть дальше, правее, находится небольшой островок, который местные жители называют Крабьим. До него можно пройти вброд, если держать направление на его верхушку-скалу, повернувшись спиной к крепости. Глубина там не больше, чем по пояс, даже вам. На острове припрятана лодка. На ней сегодня ночью тайно приплыл капитан «Быстроногой лани», Томмазио ди Марио. Он со своей галеей не убежал, подобно другим, судно с командой спрятал неподалеку, в небольшой бухте. Ее называют Пиратской, когда-то оттуда делали набеги племена тавров, жившие здесь в древние времена. В ближайшее время турки предпримут штурм Портовой башни с моря и с суши. Когда они возьмут эти портовые укрепления, турецким кораблям здесь делать будет нечего — у них на море нет соперников. Никто не сможет пройти через Боспорский пролив, чтобы попасть сюда. Орудия турецкой крепости надежно охраняют пролив и потопят любого, кто попытается прорваться, поэтому ждать генуэзский флот нет надежды. Итак, турецкая флотилия уйдет, а когда это произойдет, вы с Томмазио ди Марио отправитесь к нему на галею и вернетесь в Геную через земли молдавского господаря.

— Я не уеду без вас, — неуверенно произнесла Беата.

— Сударыня, я не могу покинуть крепость. Пусть этот ключ от потайной двери будет у вас, и будьте готовы отправиться в путь. Он будет не менее опасный, чем находиться здесь. — твердо сказал консул, закрывая дверь.

Грохот тяжелых турецких орудий, пытающихся разрушить городские стены, не смолкал ни днем, ни ночью. Ядра весом в четыре центнера с ужасающим воем врезались в стены крепости, методично разрушая их, несмотря на их двухметровую толщину. Какофонию звуков дополняли постоянный барабанный бой, звон цимбал. Для того чтобы смягчить мощь несущихся каменных и чугунных ядер, со стен свешивали вязанки хвороста, в некоторых случаях они амортизировали удары попадавших в них снарядов. У турков были орудия, которые обстреливали город зажигательными снарядами, и пожар уже нанес значительный ущерб зданиям, часть из которых были деревянными. Турками был разрушен водопровод, проложенный еще греками с горы Перчем, и консул резко ограничил норму выдачи воды, чтобы ее хватило как можно дольше, хотя в глубине души понимал, что турки захватят крепость раньше, чем исчерпаются последние запасы.