Да, пожалуй, их можно было так назвать — несмотря на различия в цвете волос, вновь прибывшие походили друг на друга, как братья: подтянутые, среднего роста, даже, скорее, высокие, гладко выбритые, в темных очках, черных костюмах-тройках и черных же туфлях. Ларри невольно вспомнил древний фильм «Матрица»; сотрудники ФБР всегда напоминали ему двойников агента Смита. Благо хотя бы двигались эти типы не синхронно, иначе Тернер бы определенно сошел с ума. Глядя, как «клоны» подныривают под заградительную ленту, как, выпрямившись, оправляют наряды и быстрым шагом приближаются к месту трагедии, он думал, что его участие в расследовании заканчивается, даже не успев толком начаться. Смешно, но слово «взрыв» в рапорте автоматически переводит дело в юрисдикцию «федералов» — будь то «взрыв торгового центра» или «взрыв фейерверка».

Впрочем, сегодняшний инцидент вряд ли можно было счесть несчастным случаем: без солидного количества пластида тут явно не обошлось.

— Здравствуйте, сэр, — сдвинув очки на лоб, поздоровался с детективом один из агентов. — С кем имею честь?

Глаза у него были небесно-голубого цвета, будто у героя очередного романтического фильма для подростков.

«Наверное, это их главный!» — решил полицейский, а вслух сказал:

— Детектив Ларри Тернер, убойный. И вам не хворать. Чем обязан, агент…

— Паттерсон. — Вновь прибывший постучал указательным пальцем по бейджу на груди и продемонстрировал Ларри удостоверение с позолоченной бляхой и заветной аббревиатурой. — Стэн Паттерсон, ФБР.

— Так что привело вас сюда, агент Паттерсон? — перефразировал вопрос детектив. — Неужели вы думаете, что это теракт?

— Да, именно так. — Уперев руки в боки, «федерал» повернулся к обгоревшему кузову. — Или, по-вашему, это мелкое хулиганство?

— Какие версии? Кто в этом замешан? Иранские экстремисты? — не в силах сдержать рвущийся наружу сарказм, поинтересовался Ларри.

Взгляд, которым его удостоил агент Паттерсон, казалось, мог обращать в пыль горы.

— На дворе две тысячи тридцать первый год, — презрительно процедил «федерал». — Кроме проблем стран третьего мира, у нас хватает агрессоров и внутри государства.

— Вы о ком?

— Убитый был банкиром, — принялся загибать пальцы «федерал». — Работал на одну из крупнейших столичных корпораций. Вдобавок ему благоволил сам Эдвард Уоррен. В одном из интервью, помнится, он называл Джонсона «гениальным финансистом». Соответственно, убийство можно рассматривать как теракт против Синдиката. А кто у нас терпеть не может мистера Уоррена и его детище?

— Вы что же, намекаете, что Джонсона подорвали люди Тейлора? — недоверчиво спросил детектив. — Не слишком ли для них… нетипично? В столице, на парковке одной из крупнейших корпораций…

— А вы так хорошо знаете, что на уме у лидера Легиона? — «Федерал» в упор посмотрел на собеседника. — Общеизвестно, что Джон Тейлор — крайне неуравновешенный субъект. В пользу этого говорит хотя бы его отстранение от командования прямо по ходу Иранской кампании, которую он начинал в статусе генерала ВВС.

— Там не все было так однозначно, — возразил детектив. — Правительству просто не понравились его методы…

— Вот именно — методы, — перебил его Паттерсон. — Слишком много необоснованной жестокости. Сколько солдат полегло? А колоссальные потери среди мирного населения? Был ли еще подобный прецедент в истории? И что же, по-вашему, этот человек не способен организовать взрыв в столице? Да он не побоялся стать настоящим мясником на глазах у всего мира.