— Мне надо поговорить с мужиком наедине.

Игнатову такая секретность не понравилась. После всего, что случилось, брат мог бы быть с ним пооткровеннее. Однако спорить не стал. Конечно, он выскажет Константину всё, что думает по поводу сегодняшнего дела, но позже. А сейчас не тот момент.

Хлопенков, поддерживаемый Андреем, вылез из кузова, и они с Константином уединились под деревьями. Андрею были видны их силуэты. Константин закурил и дал закурить зеку. В сумраке плавали огоньки сигарет. Андрей, глядя на них, тоже закурил.

Иногда до него долетали их голоса, но ничего разобрать было нельзя. Брат что-то доказывал уголовнику, причём заметно было, что он нервничает.

Неожиданно окружающий лес встрепенулся, зашелестел. Начался дождь. По дерюжной крыше кузова забарабанили первые крупные капли. Где-то вдали с карканьем поднялась стая ворон. Переговоры Константина с Хлопенковым явно затягивались. Временами брат отходил от зека и переговаривался по мобильному телефону с полковником. А был момент, когда он схватил зека за грудки и начал трясти, потом ударил по лицу.

Нервозное состояние брата передалось Андрею. Уходило драгоценное время. Их ищет милиция, а они торчат тут, совсем близко от станции, где остались два трупа, и рискуют быть замеченными первым же патрулём. Однако брата не окликал. Сидел в машине и ждал. Он уже понял, что у дядюшки с Константином что-то сорвалось. Планы пошли наперекосяк.

К кузову несколько раз подходил мокрый взъерошенный водитель, спрашивал, когда поедем. Андрей отмахивался от него.

Дождь поливал уже вовсю, когда Константин с Хлопенковым, наконец, вышли из-под деревьев и подбежали к грузовику.

Константин тяжело дышал, его лицо дёргалось от ярости и досады. Он подгонял Хлопенкова пинками и тихо матерился. Зек сутулился, вжимал голову в плечи. При этом выражение у него было как у партизана на допросе: бейте, пытайте, но ничего не скажу.

Константин втолкнул Хлопенкова в кузов.

— Короче, так, — сказал он наклонившемуся к нему Андрею. — Сейчас едем в Бронницы.

— На хрена?

— Так надо. Этому обормоту, — Константин кивнул на Хлопенкова, — захотелось навестить свою бабу. Михалыч дал добро.

Андрей покачал головой.

— Как хочешь, но мне всё это не нравится.

— Мне тоже, поэтому следи за ним в оба, — и Константин бегом бросился к водительской кабине.

Грузовик тронулся.

Глава 6

Мешки с цементом занимали почти половину кузова. Хлопенков сидел на одном из них, подальше от пятна света, сочившегося из разрыва в дерюжном занавесе. Зек выглядел сплошным чёрным силуэтом, только наручники блестели в единственном достававшем до него луче. Андрей с автоматом на коленях сидел у самого занавеса.

Какое-то время ехали молча. Машину встряхивало на колдобинах.

— Значит, в Бронницы едем? — нарушил молчание Игнатов.

— Про бабло не скажу, пока Оксанку не увижу, так и знайте, — вдруг заговорил зек упрямым голосом, как будто всё ещё продолжал разговор с Константином. — И не ждите! Я, может, это из-за неё на преступление пошёл, на зону попал, а она щас с новым хахалем любовь крутит, сучка. Я шкурой из-за неё рисковал, а она щас блядует, понимаешь, нет?

Андрей всмотрелся в него.

— Нет, не пойму что-то, — сказал он.

— Слушай, корешок, дай закурить.

Игнатов сунул ему в рот сигарету, щёлкнул зажигалкой. Зек жадно затянулся.

— Как же это так — из-за бабы? — осторожно поинтересовался Андрей.

— Пожить с ней хотел нормально, — Хлопенков выдохнул дым и подался к собеседнику всем телом. — Ну, нормально, понимаешь, чтоб квартира в Москве, машина, в ресторан можно сходить, в загранку поехать…

Андрей усмехнулся.