|
..
В геенну огненную сгинь И отпусти мне душу с миром!
Мне горько по твоей вине: Ум в скорби, чувство непокорно. Мысль о тебе всегда при мне И, как безденежье, упорна.
С мечтою мне не совладать. Мне не влюбить тебя. И пусть. Что делать мне? Грустить и ждать, Когда пойдет на убыль грусть.
Да, знаю: сердце страждет, ноя, Как зуб. Не я сказал. Не ново. Любовь к тебе - как паранойя. (Что толком значит это слово?)
Смешно? О да! И всем известно. Но то, что это все и впрямь балаган, сумел вложить я честно В пять строф и в объективность ямба.
x x x
В ночи, не ведающей обо мне, Уже давно пора взойти луне, Но проблески ее размылись в дрожи. Забыл не знаю что. Живу во сне. Какое выбрать "я", не знаю тоже.
Что за туман лег странной пеленой Меж вечной смутой чувств моих и мной? Час междуцарствия, пора больная. Ко мне прильнул бесстрастно бриз ночной. Я сплю. Но кто уснувший "я", не знаю.
Вся суть моя, я сам - ничто, и вот Все, чем я жив, во Мне как боль живет. Ночь - меч в ножнах, не вступишь в споры с нею. Ты алчешь, сердце? Все из рук плывет. Уж лучше чувствуй, сердце: так вернее.
x x x
Мне больно быть. И вот из этой боли Вздымает мысль суровое чело, Как будто сердце, спавшее дотоле, В бескрайней стуже одинокой доли Способность знать и думать обрело.
Я - только сгусток горечи притворной: И вот, вершить обряд себе веля, Идее, мне неведомой, покорный, Ряжусь торжественно в наряд придворный, Чтоб лицезреть притворство короля.
Лишь сны - и суть моя, и все желанья. Все, чем владел, я выронил из рук И жду, хоть безнадежно ожиданье, Как нищий, что просил бы подаянья, Да в безысходности смутился вдруг.
x x x
Когда ушли все гости И день ушел впотьмах, Остались меж тенями Аллей пустого сада Двое: я и мой страх.
Я не был зван на праздник. |
