Так вот, завербованные претерпевают изменения. Полностью разум не теряют, но меняются, со временем, физически и психически. Для начала — покрываются серым пеплом, точнее, их кожа становится по фактуре и виду как пепел. Видимо, поэтому в некоторых книжках и связывают корпрус и слуг Дома Дагот. Но полностью безумными даготчики не становятся, хотя кукухой едут несколько. Но даже способны на неагрессивное общение, на любых «стадиях» или положении в Доме, как отметила Танусея.

— Кстати, поэтому членство в шестом доме часто принимают за болезнь, — поясняла старушенция. — Есть стадии, похоже на ряд болезней, порфириновая гемофилия, терантотропия. Как и с ними, нужно сознательное согласие, но слуги шестого дома не больны, а именно сознательно идут по пути служения, изменяясь.

Так вот, на определённом моменте изменения пепельный даготец… теряет лицо. И мозги, в самом прямом смысле слова. Думает сердцем, по ходу, мысленно хмыкнул я.

В общем, данмер теряет глаза, кусок лицевых костей и зияет на месте морды дырищей. При этом — коммуникабелен, условно-разумен, но практически не способен к магии. В общем — крипота, особенно когда старуха показала иллюзию.

А вот встретившийся мне резиновомордый — полноценный член дома Ур. Из дыры вырастает это щупало, он магически силён, разумен, опасен, но общаться может только телепатически — рта нет, а хоботом только свистит.

— И зачем это Уру? — недоумевал я.

— Даэдра знает, Рарил. Но немало данмеров сознательно вступили в Шестой Дом, — пожала плечами Танусея.

— Так, понятно, примерно. А что в Альдруне случилось?

— Сохранение имущества, — улыбнулась бабулька. — И идиотизм.

Итак, последнее время в Альдруне что ни день, так новая буря. И редоранцы, в заботе о своих многочисленных рабах (а эти рабы, не будучи данмерами, довольно бодро помирали как от бурь, так и переносимых болезней) загнали последних в подвалы Верхнего Квартала, по сути — подвала краба. И даже кормили, прикидывая, куда бы этот актив сплавить, да и как. Поскольку в Альдруне эти рабы становились просто смертниками, покинув помещение.

И в этих подвалах привольно расплодился корпрус. То ли не проверяли, то ли корпрусные скрывались: вполне могли пойти слухи среди рабов о непременной казни заболевших. Ну а заболел ли ты или нет, до внешних проявлений хрен определишь. В общем, рабы, скорее всего, всё скрывали, редоранцы — не проверяли. Итог налицо: в ночи глухой из подвалов краба вырвалась орда заражённых корпрусом. Нахрен перебила казармы на первом ярусе, начав щемиться в двери домов. Ну и один из советников Редорана, маг, поднял алярм на тему атаки даэдра Шестого Дома и чуть ли не Мерунеса Дагона лично.

— А вы откуда столько про всякие корпусные и прочие вещи знаете? — поинтересовался я.

— Ходила через Призрачные Врата, не один и не два раза, — пожала плечами боевая перечница. — Да и я — магистр школы Восстановления, волей-неволей узнаю о болезнях.

— А зачем ходили-то? — продолжил допытываться я. — Там опасно и не пускают, вроде. И информации не найти, — посетовал я.

— За алхимическими ингредиентами, стеклом, — пожала плечами бабулька. — Душами для чёрных камней, — подмигнула мне она. — Ну и за «подвигами и славой», — столь иронично добавила она, что я прям со страшной силой почти поверил.