И тут же я вспомнил: «Это — не я. Магическая проекция, созданная ТВОЕЙ силой». Так что никуда хрыч не делся, судя по рявкам на тему «ты или я» от нордов, которые я понял.

А потом и увидел, что «ты или я». Один из нордов вздохнул и рявкнул. Задрожали не то, что горы, а сама реальность, пространство пошло волнами! А крока закрутило, скрутило, хряпнуло об пепел, потом впечатало в скалу. Он и помер, обмякнув.

Вот только крикун обмяк также, обвиснув на руках напарника. Зелёный такой, с кровищей из пасти и ушей.

«Крик», как я понимаю. И блин, так не накричишься, если ты не давалкин. Помрёшь нахрен. Так что хрен с этими криками, хотя посмотрим, может, получится завести специального расходного кричательного норда. Ну, чисто теоретически, вещь-то сильная.

А потом началась суета, отпаивание норда зельями, разделка Гены на ингредиенты. Моё участие отметили пара кивков от нордов и единственная фраза от Вурвира: «благодарю, почтенный Рарил».

И всё. Ну, значит, не облажался, заключил я. И следующие пару часов наслаждался непривычной тишиной. Вурвар присел на уши магичке, и шушукались они там о чём-то.

А через пару часов на склоне этакой плоскогоры, в конце ущелья дороги, стал виднеться заляпанный городок. Но жёлтый, в типично редоранском стиле. Маар Ган, логично заключил я.

5. Забвенный юмор

По приближении к городку стало отчётливо видно, что это городок, а не деревня какая. Как Анас и говорил: игровая условность, причём сейчас — прекрасно не только понимаемая, но и ощущаемая. Потому что расстояния — оно понятно, но умозрительно. А вот когда в пусть и смутно, но вспоминаемых местах Морровинда полтора калеки и две лачуги, а по факту — сотни домов, это очень хорошо прочищает мозги.

Сам же Маар Ган был именно «городом на склоне», хоть и обнесён жёлтой скруглённой стеной, но довольно неплохо просматривался. И куча редоранских жёлтых домов — тоже разногабаритных, но однотипных. Выбивалось из общей композиции здоровенное, чуть ли не самое высокое здание. Тоже полукруглое, но самое здоровенное, в пятиэтажку ростом, не меньше. При этом, если в остальных домах полукруглая крыша была относительно гладкой, обтекаемой, можно сказать, то у этого здоровенного здания её составляли этакие пластины, находящие друг на друга, как черепица. Правда, гнутые и огромные: всего шесть штук прикрывали всё здание, да ещё и разноразмерные. Из правой части здания торчала башня, чуть выше основного здания, узкая и высокая, с нехилым набалдашником вверху.

И, наконец, здание было чёрно-серого цвета. Тогда как остальные дома Маар Гана были из того же жёлтого «типа песчаника с искрой», хотя и присыпанные пеплом, конечно.

— Святилище? — полюбопытствовал я у непривычно тихого Вурвара, тыкая пальцем в здание.

— Оно самое, почтенный Рарил. Желаете приобщится к благой вере в Альмсиви? — откликнулся торговец.

— Скорее — полюбопытствовать. Это возможно и не возбраняется? — уточнил я.

— Да что вы, Рарил! Двери Трибунала открыты для всех, — горячо заявил Вурвар, видно, не понимая, насколько комично это звучало.

Норды, оба (крикун более-менее оклемался, хоть был бледен, с такими красными глазами, что его можно было принять за родича данмерам), ухмыльнулись.

А вот магичка ехала с каменной физиономией, кидая на меня непонятные взгляды. Вот чёрт знает, что ей из-под меня надо. Хотя — скажет, если что, но напрягает.

— От сумы и от тюрьмы не зарекайся, — протянул я вслух на трибунальную речёвку Вурвара.

— Да, всё верно, — несколько растерянно ответил Вурвар, до которого, похоже, начало доходить.

Впрочем, времени на это у него толком не оказалось: повозки начали втягиваться в высокие овальные ворота.