— Не расстраивайся, он всё равно не пушистый был бы, а как у мартышки, лысый и неинтересный. И вообще. Ты же прочитала в своём источнике знаний, что означает «кицунэ» по-японски?

— Конечно! «Пойдём и поспим».

— Молодей- Больше доверяй интернету. И спи давай, ли-сич-ка.

Оленька далеко не всегда находилась во власти демиургического бреда — часто хитрости не выходили за рамки невинных мистификаций, и лучшим полем для развлечений был интернет. В ранней юности её поразила история Лизы Дмитриевой, некрасивой и талантливой девушки, которая вместе с Волошиным создала легендарную Черубину де Габриак. Пусть всё печально закончилось, но не за каждую хромоножку большие поэты вызывают друг друга на дуэль. Оленьку особенно трогал тот факт, что Лиза не могла расстаться с обманами всю короткую жизнь и до конца прикрывалась личинами — например, желтой маской раскосого китайца Ли Сян Цзы, которому, наверное, снилось, что он бабочка-Черубина, которой снится…

Со временем Оленька поняла, что создать блистательного виртуала, будучи простушкой, несложно, но есть особенная тайная гордость в том, чтобы скрыть свою силу, перекинуться серым ночным мотыльком, вылепить из обычной глины простого и живого человека — так, чтобы все поверили.

Однажды в сети появилась и около года просуществовала Оксана Клюева, разведенка с окраины, с двумя детьми. Младший, Серёжка, много болел, а тринадцатилетняя Кристя потихоньку начала отбиваться от рук. Работа пока была, но Оксана задыхалась под тяжестью нескольких потребительских кредитов, которые набрала по глупости в «тучные годы», — тогда казалось нормальным делать долги не в крайнем случае, а просто, чтобы купить пару новых мобильников себе и дочке или свозить сына к морю — не в Крым, а в Турцию.

Оленька была доброй женщиной и не хотела повергать свой персонаж в отчаяние. Платежи возвращались в срок, дни наполнялись рутинными трудами, вечера — сериалами, ночи — пустотой. В Живом Журнале, единственной реальности, где обитала Клюева, нашлись человек сто, пожелавших следить за её судьбой с ленивым участием. Они писали ободряющее «держись», «ты молодец», «береги себя», и каждый раз, сочиняя комментарий, чувствовали к простодушной одиночке искреннюю симпатию, которая была тем приятней, что хватало ее ровно до нажатия кнопки «отправить».

Оленьке хотелось встряхнуть этих добрых людей, поразить их воображение, напугать, но из суеверия она не желала измышлять серьёзные несчастья. Нужно придумать что-то яркое, но не очень фатальное, и Оленька листала блоги и новости в поисках идей. Несчастная любовь? Скучно, да и поздновато с двумя детьми. Ограбление, черствые менты, жертва в поисках справедливости? Банально. Смертельная болезнь вроде поросячьего гриппа? Нет, такими вещами не шутят.

Но именно медицинский сайт натолкнул её на мысль. Поначалу та показалась слишком «мексиканской» для нашего климата, но, покопавшись в сети, Оленька нашла несколько очень интересных статей.

И однажды Серёже понадобилось сдать кровь, после чего Оксана вскользь написала, что у него редкая группа, не вторая, как у неё. Потом была неделя, полная ничего не значащих событий, а в двадцатых числах зашел бывший муж, «папаша» или «этот козёл» — по настроению. Он, конечно, бросил их пару лет назад, когда мальчику исполнилось три, и Оксана только-только вышла на работу, будто специально ждал, чтобы не выставлять себя совсем уж подлецом. Деньги приносил исправно, поэтому окончательно козлить его не стоило, и общались разведенные супруги вполне мирно, хотя и не без подколок.

Оксана неторопливо рассказывала «бывшему» о последних происшествиях, и уже совсем было собралась перейти к новости об анализах, когда чёрт (или Бог?) вдруг дёрнул за язык, и она зачем-то спросила:

— А у тебя какая группа крови?

— Первая положительная.