Локон вручила последний сверток Салэй, встала и направилась к трапу на ют, чтобы посидеть на ступеньках и все как следует осмыслить.

Команда оставила ее в покое, и она успела насладиться одиночеством, пока к ней не приковыляла, опираясь на костыль, Салэй.

– Тебе бы стоило поберечь ногу, – сказала Локон.

Салэй пожала плечами и с трудом уселась рядом с девушкой. В руке у нее белел сложенный лист бумаги.

– Город Филистрет, – произнесла Салэй. – Я же обыскала его вдоль и поперек.

– Дракон сказал, что твой отец прибыл туда полгода назад.

– Проклятье! Почти сразу после того, как я покинула этот городишко! Все это время я разыскивала отца, даже не подозревая, что он остался где-то позади… – И Салэй обняла Локон.

Это было именно то, в чем Локон остро нуждалась в ту минуту. Крепкие объятия необходимы человеку, когда надо дать выход чувствам, – все равно что вскрыть нарыв ланцетом.

Дав выход чувствам, Салэй взяла себя в руки, отстранилась и встала. Опираясь на костыль, она отдала честь и отчеканила:

– Капитан, докладываю! До Полуночного моря примерно неделя ходу. Но беспокоиться не о чем – провианта в трюме предостаточно. Во время последней стоянки запасы были основательно пополнены.

– Салэй, – произнесла Локон, – капитаном должна быть ты.

– Увы, не могу. Я старший помощник, и моя работа – следить за тем, чтобы капитан принимал благоразумные решения.

– Но ведь…

– Капитан, вы пытаетесь принять неверное решение, – перебила Салэй. – Видишь? Я хорошо знаю свое дело.

– Полуночное море опасно, – сказала Локон. – Дракон отказался помогать мне. Даже он боится Колдуньи.

– Ничего не поделаешь, капитан. Придется понять, как пересечь Полуночное море так же благополучно, как и Багряное… Когда снимаемся с якоря? Сейчас или утром?

Все возражения так и остались невысказанными. Локон вдруг осознала, что и сама хочет быть капитаном.

– Рулевая, снимаемся с якоря сегодня вечером! – скомандовала Локон. – И раз уж я теперь капитан… пожалуй, займу койку Вороны. Будите меня, только если к нам пожалует сама смерть с гвоздями в глазах. Да и тогда, прежде чем поднимать меня с постели, проверьте, нельзя ли ее обмануть!

Часть 6

54. Камердинер

Людям хочется верить, что время стабильно и последовательно. Они создали календарь, чтобы не запутаться в днях, и часовые механизмы, чтобы поделить день на часы, минуты и секунды. Люди притворяются, будто каждый промежуток времени равен другому, имеющему ту же продолжительность. Однако, если призадуматься, тут как в лавке у мясника: одни отрубы пространственно-временного континуума – высший сорт, а другие полны жил и хрящей.

Теперь эту истину познала и Локон. Минувший день стал одним из самых насыщенных в ее жизни – с жиром и мясом на костях. Его сложно было не выделить из череды других дней – сухих, жилистых, ничем не примечательных. Так легко и незаметно обычно пролетают дни в каникулы, однако сейчас, несмотря на схожую беззаботную эфемерность, в воздухе чувствовалось напряжение. И чем ближе «Воронья песнь» подбиралась к Полуночному морю, тем пуще это напряжение нарастало – хотя, надо заметить, ничто пока не препятствовало плаванию. Лишь однажды споры перестали кипеть, и Локон, завидев надвигающийся дождь, решила перестраховаться и подняла корабль над поверхностью моря. Но на этот раз дождевой вихрь прошел стороной.