– Я что-то чувствую! – воскликнула Энн. – И это что-то пытается забраться мне в голову!

– Сущность ищет себе хозяина, – сказала Локон. – Или того, с кем можно заключить сделку. И чудовища, что блуждают по спорам Полуночного моря, от нее ничем не отличаются. Эти монстры – порождения Колдуньи, и все они с ней связаны. Как Колдунье удается подпитывать их всех одновременно – большая загадка.

Полуночная клякса поползла к Форту, на ходу принимая форму чашки, а точнее, кружки. Самой большой и увесистой металлической кружки из коллекции Локон. В следующее мгновение полуночная кружка обзавелась ногами и двинулась к баталеру уже на своих двоих. Форт прижал к губам руку – во рту, как и следовало ожидать, внезапно пересохло. Сам того не желая, Форт связал себя с полуночной сущностью. Тонкая черная нить устремилась было к нему, но Локон успела перехватить контроль раньше.

В этот раз все происходило несколько иначе, чем в тот раз, когда Локон отняла контроль над полуночными спорами у капитана Вороны и разрушила ее связь с сущностью-флягой. Теперь Локон проделала все играючи. Она мысленно потянулась к спорам и предложила им воды. Гораздо больше воды, чем они могли забрать из организма Форта. Проще говоря, Локон подкупила полуночную сущность.

И сущность не задумываясь переметнулась на ее сторону и предложила контроль над собой. Локон решила, что немалую, даже ключевую роль сыграло то, что она находится к спорам ближе, чем Форт. Локон установила контакт и прервала его прежде, чем сущность втянула бы ее в себя и показала бы, каков мир в восприятии полуночной кружки.

Раздался хлопок, и сущность испарилась, оставив после себя дым, который миг спустя бесследно растаял в воздухе.

Форт тяжело перевел дыхание и с благодарностью принял из рук Локон красную керамическую кружку с водой.

– Что произошло? – спросила Салэй, приближаясь к столу.

– Я подкупила полуночную сущность, – объяснила Локон. – Это нетрудно сделать, если предложить отдать воду добровольно. Так ее забрать легче, чем у сопротивляющегося объекта. Как только сущность согласилась на сделку, я взяла контроль над ней, а затем разорвала связь.

– Думаешь, тебе удастся это проделать с чудовищами, что охраняют Полуночное море? – спросила Энн.

– Скоро мы это выясним, – ответила Локон, поднимаясь на ноги. – Долго нам еще плыть до…

Закончить она не успела, поскольку в дверь громко постучали. Энн отворила и столкнулась нос к носу с Лаггартом.

Проклятье! Я ведь совсем забыл рассказать вам о Лаггарте. Локон позволила ему остаться на корабле. Она рассудила правильно. Раз Вороны на борту нет, значит Лаггарту больше не перед кем выслуживаться. А это, в свою очередь, означает, что и сюрпризов от него ждать не придется.

(Впрочем, надо заметить, что сюрпризы и Лаггарт были совместимы точно так же, как жидкий азот и здоровая пара легких.)

Последние несколько дней Лаггарт провел, расхаживая взад-вперед по палубе. Злющий, сбитый с толку, неуверенный в завтрашнем дне, он наконец решился пойти на аудиенцию к новому капитану.

– Капитан, мне нужно переговорить с вами с глазу на глаз, – объявил Лаггарт.

Локон, не до конца поверив в безобидность его намерений, демонстративно положила ладонь на рукоять сигнального пистоля. Она кивнула друзьям, и те послушно вышли за порог, затворив за собой дверь.

Капитан и канонир оценивающе оглядели друг друга, а затем Лаггарт подобрался, уподобившись канюку, забывшему после утреннего бритья надеть свои перья, посмотрел Локон прямо в глаза и заявил:

– Капитан, я требую, чтобы меня расстреляли!

– Расстреляли? – опешила Локон.

– Именно! Расстреляли за все преступления, совершенные против вас!

– Я же помиловала тебя, забыл?

– Не забыл! – ответил Лаггарт и принялся расхаживать по каюте.