Думаю, во всей Англии, от мыса Лэндс-Энд и до границы с Шотландией, вы не найдете более трогательного памятника любви и уважения морякам, которые в этой стране, чья сила издавна опиралась на морское могущество, всегда были в почете. И не будем забывать, что дворец был спроектирован, построен — и передан старым морякам за столетия до полного принятия обществом демократических ценностей, которые, как принято считать, являются побудительным мотивом любых благотворительных акций.

Дворцовый комплекс разделен надвое проходящим через него шоссе. Та часть, которая расположена ближе к реке, и есть военно-морской колледж. Здесь везде бросается в глаза итальянское великолепие, свойственное творениям Рена в период расцвета его гения. За колледжем, чуть выше, стоит изысканный Дворец королевы, построенный Иниго Джонсом для Анны Датской. Рен, которому не позволили снести этот дворец, построил здание военно-морского колледжа перед ним, но сделал это так, что со стороны реки Дворец королевы смотрится вполне органично, а более поздние здания образуют для него нечто вроде огромной рамки.

В колледже открыты для свободного посещения лишь часовня и Расписной зал. Однако во Дворце королевы находится один из самых интересных музеев страны — Национальный морской музей. Он был основан перед последней мировой войной по постановлению парламента, в соответствии с которым экспозиция музея должна рассказывать об истории военно-морского, торгового и рыболовецкого флотов.

Я ходил по залам этого музея, каждый из которых посвящен какой-либо стороне морского дела древности или современной эпохи. Поднимаясь по лестнице, я услышал, как пробил склянки колокол какого-то корабля. Казалось, мы находимся в открытом море. Спустившись вниз, я увидел хранителя музея, который и отбивал склянки. Он пояснил, что это колокол с фрегата флота Его Величества «Вэнгард». Лестница из тика, снятого со старых линейных кораблей, вела в изумительную картинную галерею, где глядели с полотен адмиралы в костюмах из бархата и обрамляющих лица пышных париках. Они стояли на берегу моря и смотрели вдаль, а у них за спинами мчались по волнам военные корабли.

На церемонии открытия Георг V подарил музею судовой журнал второй экспедиции капитана Кука. Я обратил внимание на красивый портрет Кука, написанный Натаниэлем. Дансом, и на яркое полотно Дзоффани, которое весьма выразительно показывает сцену трагической гибели Кука: в 1779 году дикари Гавайских островов насмерть забили его дубинками.

Но главный кумир этого музея, конечно же, Нельсон. Как объяснить ту сверхъестественную притягательность, которой обладает фигура Нельсона в наши дни, когда большинство людей знает о нем только то, что он был «надеждой Англии», полюбил Эмму Гамильтон и погиб в момент триумфа? И все же образ Нельсона до сих пор привлекает внимание. Возле каждой посвященной ему экспозиции собирается раз в двадцать больше посетителей, чем у любой другой экспозиции музея. Наблюдая, как они разглядывают его портреты, удивляешься тому, сколь часто Нельсон, несмотря на кочевую жизнь военного моряка, находил время позировать портретистам. Затаив дыхание, посетители музея осматривают каждый предмет, освященный прикосновением адмиральских рук. Наибольший интерес вызывает, естественно, повседневный мундир, который был на Нельсоне в день Трафальгарского сражения, когда в него попал снайпер, укрывшийся на марсе бизань-мачты французского корабля «Редутабль».