— Я был бы рад, если лишь за оружие. Но только нечистая сила могла им рассказать, где находятся секретные аэродромы, и когда прилетят наши лётчики, — угрюмо произнёс обер-лейтенант Блюментрост.

Офицеры на несколько минут замолчали, наблюдая за тем, как солдаты из пепла вытаскивают кости и сильно обгорелые тела. От каждого пилота и ремонтника осталось столько, что каждого можно было уместить в обычный таз. А кое-кого и в котелок. От двух рот охраны, лётного состава трёх эскадрилий и тыловиков-механиков осталось только это. Вместе с людьми сгорели и самолёты.

— Геринг будет в бешенстве, — тихо сказал Херман.

— Это мягко сказано. Нас коснётся?

— Будем надеяться, что нет. Аэродромами занимался Фоллке со своими прихлебателями. Вот пусть они и получат по заслугам, — с нескрываемым злорадством и одновременно облегчением ответил ему капитан. Всё-таки, сам рейхминистр авиации спланировал операцию по подготовки секретных аэродромов и переброске на них двух авиагрупп новейшей модификации лучшего истребителя — FW-190. Хотя, многие не согласятся и отдадут пальму первенства «Мессершмитту-109». Тяжёлые истребители получили новшества с помощью которых могли взять две стокилограммовых бомбы. На Западном театре «фоккевульфы» были настоящим кошмаром для английской авиации. И по мнению Геринга, как и его сторонников, эти истребители смогут отлично показать себя и на Восточном фронте, особенно в период распутицы, когда ни бомбардировщики, ни тяжёлые штурмовики не могут подняться с аэродромов без твёрдого покрытия. А таких, увы, было очень мало. Мало того, из-за утечки секретных сведений и гибели в Минске сразу нескольких высокопоставленных офицеров, русская авиация и советские диверсанты серьёзно повредили несколько таких аэродромов, с которых «юнкерсы» и «хенкели» взлетали для ударов по советским городам и позициям РККА. Досталось и бомбардировщикам. Одновременно с этим нанесли несколько ударов, чем связали остатки авиации в этой части Белорусии. Из-за этого русских десантников из Витебска приходится выбивать только силами пехоты, лёгких танков и артиллерии. Истребители-бомбардировщики могли переломить ход боёв за город в пользу вермахта… увы, враг нанёс упреждающий удар.

В первую очередь — уже завтра бы — «фокке-вульфы» нанесли несколько ударов по Витебску, где уже которой день сражался русский десант, неизвестным способом сумевший попасть в город. Мало того, русские незаметно протащили танки и артиллерию. Вообще, до капитана доходили слухи, что в Витебске творится то, что он со своим товарищем только что назвал происками дьявола. СД и гестапо всячески борются с этими слухами, которые сильно подрывают боевой дух вплоть до самоубийств. Некоторые солдаты считают, что лучше такой грех, который отмолят их родные, чем гарантированное попадание души в руки дьявола и его слуг, что помогают безбожникам большевикам.

Что совсем плохо, так то, что русские уничтожили и второй аэродром, расположенный менее чем в десяти километрах от первого. Там картина бала такая же: сильнейший огонь спалил людей и технику.

— Господин капитан, посмотрите туда, — погрузившегося в свои мысли Хермана привёл в себя лейтенант. — У нас гости.

«И гости непростые», — добавил про себя капитан, увидев номера на «stoewer» с брезентовой крышей, направляющимся прямо к ним. Следом показался колесной броневик с крупнокалиберным пулемётом.

— Хайль Гитлер! — вытянулись капитан с лейтенантом и вскинули правые руки в приветствии при виде эсэсовца со знаками различия штурмбанфюрера.

— Хайль, — ответил им тот. — Я штурмбанфюрер Герц, вот мои документы. Мне нужны все документы по данному происшествию, — и кивнул в сторону пожарища, на котором копошились солдаты.