— Материал только собирается, — бодро ответил Херман, оценив полномочия гостя. Тот мог прямо здесь, на этом месте расстрелять обоих офицеров, приди ему в голову подобная мысль.

— А что уже собрано? Доложите, что здесь случилось, быстро и только самые важные подробности.

— Яволь, — резко кивнул капитан. — После того, как лётчики и механики разместились в палатках, по периметру аэродрома сработали зажигательные бомбы. Очень мощные, возможно, на основе белого фосфора. Этим русские диверсанты заперли наших солдат в огненной ловушке. После этого они активировали такие же бомбы на территории аэродрома. Вся эта площадь, — он провёл рукой в воздухе, очерчивая границы пожарища, — превратилась в настоящую домну. Тут даже металл на некоторых истребителях потёк, как горячая смола. Судя по результату, бомбы оказались очень мощные и не заметить их было невозможно…

— Однако, их не заметили до момента, пока они не сработали, — перебил его эсэсовец.

— Так точно. У меня нет объяснений, почему так случилось. Возможно, после изучения пепла появятся какие-то ответы.

— Здесь работали русские пленные? — задал ему новый вопрос Герц.

— Так точно. Их должны были вчера перед прилётом эскадрилий расстрелять. К сожалению, они пропали вместе с двумя взводами охраны и дюжиной грузовиков. Никаких их следов до сих пор не найдено. Скорее всего, они ушли вместе с русскими диверсантами.

— На втором аэродроме всё так же?

— Диверсия у большевиков удалась. А вот пленных охрана успели расстрелять в овраге в нескольких километрах от взлетной площадки.

— Немедленно отправить к месту казни солдат. Пусть ищут раненых. Эти унтерменши живучи, как крысы, и я уверен, что там не все мертвы. Раненым оказать медицинскую помощь полностью, лекарств и внимания не жалеть, после чего допросить… нет, сообщить о таких мне и не спускать глаз, пока я их не заберу. Выполнять!

— Яволь!

* * *

Амулет обращения в сокола пришёл в негодность в самый неподходящий момент, когда с аэродромами было покончено, несколько машин с одеждой и продуктами доставлены бывшим немецким пленникам и пришла пора возвращаться в Цитадель. Пришлось двигаться пешком. Один из двух соколов отправился с сообщением о причине задержки. Со мной остались четверо волколаков и один сокол. Все молодые, познакомился с ними перед операцией. Решил, что будет полезно для внутренней атмосферы брать на такие мероприятия не только одних и тех же подчинённых. Не хватало ещё превратить кого-то в так называемых любимчиков. Среди оборотней из-за их звериной сущности и так резко стоит вопрос внутренних отношений, ранжирования. Хорошо ещё, что мне достались подчинённые из тех, кто жил в стране, где внушалось всеобщее равноправие. Иначе, боюсь, каждый день шли бы стычки за более высокое место в иерархии. Так точно было бы, достанься мне орки для перерождения.

Без проблем и лишних встреч мы прошли мимо Полоцка и приблизились к главным транспортным магистралям — «чугунке» и шоссе, связывающие Полоцк и Витебск. До моего (именно моего!) удара по Витебску эти дороги обеспечивали доставку боеприпасов со снаряжением в тылы армий «Центр» и «Север», в стык между которых ударила Красная армия одновременно с захватом Витебска. Сейчас эти действия стали катастрофой для сражающихся немцев к востоку от города, пытающихся сдержать удар красноармейцев: подвоза боеприпасов почти нет, и крупнейший в области военный склад недоступен. Так что, как бы гитлеровцы не рвали жилы, но остановить наступление они не сумеют. Главное, чтобы советские части не выдохлись и вовремя получали то, чего не хватает немцам.