— А был бы ты нормальным Героем, и сила бы твоя возросла, — прокомментировал жрец. — Девчонка-то, небось, никакой поддержки на стороне не имела, однако твоих дьяволов шинковать ей это не помешало. Да ты и сам признаешься, что возможности свои не развил, чуть не помер, пока с одной мечницей воевал. А что ты станешь делать, когда придут Герои, уже однажды победившие в Игре? Эта-то понятно, раз она на Гильдию Искателей работала. Как и ты — новенькая была. А те, кто уже завоевывал миры для своих Богов… В общем, думай, архидьявол Дим, это твои дела.

— А что же ты сам, Лерро? — взглянув на собеседника, спросил я.

— А что я? — довольно хмыкнул старик, приподнимаясь по пояс над поверхностью бассейна. — Жрецы ликанов всегда знали, у нас не будет своего Героя, а потому из поколения в поколение передавали знания да завет: жить в свое удовольствие, пользуясь привилегиями положения. Поэтому я продолжу сидеть здесь и наслаждаться жизнью, пока не помру, — при этих словах он хитро посмотрел на меня, и подмигнул. — Я хоть и стар, как ты заметил, а кое-какие травки для мужской силы знаю. Самок мне присылают самых сочных и красивых, я их содержу достойно. А когда помру в постели, им приданое достанется не хуже, чем дочерям какого-нибудь лорда.

Выбравшись из бассейна ловким прыжком, неожиданным для такого старца, жрец ликанов обмотал бедра мягким полотенцем, пошитым из белого полотна. Выведенная в углу морда волка, стилизованная под цветочный орнамент, тут же вспыхнула, высушивая верхнюю часть туловища.

— Опять же, — добавил Лерро, обернувшись ко мне, — как по мне, смерть на молодой девке — не худшая смерть.

Шлепая мокрыми ногами по камням, старый жрец ликанов добрался до входа в пещеру, где его уже выбежала встречать молодая женщина волчьего народа. Хотя, присмотревшись, я сжал кулаки.

Полукровка, мать его. Однозначно я ничего не знаю о Колыбели и ее обитателях. Где-то же достал старый озабоченный волк себе вот такую экзотику… И по реакциям девушки было видно, что она всерьез заботится о своем хозяине. Возможно, не так уж он и неправ в своих суждениях.

От раздумий меня отвлек мощный всплеск. Обернувшись, я молча уставился на поднимающуюся из воды маруну. Зеленые стебельки, кокетливо прикрывающие грудь и низ живота, затрепетали, будто действительно живые, хотя и являлись всего лишь украшением, декорацией.

— Значит, тебя зовут Хаэль? — улыбнулся я, пальцем подманивая маруну подойти поближе.

— Твое горло не произнесет мое настоящее имя, дьявол, — отбросив черные волосы за спину, сообщила она. — Хаэль — это лишь очень упрощенная версия, но ты можешь обращаться ко мне так.

Я не смог сдержать улыбку.

Как-то давно, по моим ощущениям, со мной не говорили подобным тоном. Конечно, в Рале Эрьор больше всех пытался выказать мне свое неуважение, но даже в его голосе не было столько снисходительности, начальник стражи всегда помнил, что перед ним — крайне опасное и сильное существо. Маруна же говорила так, будто не просто делает мне одолжение, а общается с кем-то настолько ниже ее по положению, как это только возможно. Это было забавно.

— Спасибо за великодушное разрешение, — чуть склонив голову, произнес в ответ, продолжая изучать взглядом гладкую кожу собеседницы.

Она спокойно подошла ближе, оставаясь в воде по верхнюю часть бедер. Лепестки зелени прижались к телу при движении, будто прилипнув. Маруна опустилась правее меня, спиной опираясь на бортик бассейна.

— Принеси вина, дьявол, — приказала она, не открывая глаз. — И разомни мне плечи.

Я поднялся на ноги.