— Сколько игроков такой «состав» уже успел задавить насмерть? — с беспокойством спрашивает Мэнфи.

— Ни одного, — отвечаю я поспешно, но после пронзительного взгляда супруги всё же дополняю. — Ладно, пятеро получили ушибы и синяки. А один подвернул лодыжку отпрыгивая в сторону. Но то было в первый день! Больше ничего такого не происходит.

— Надеюсь на это, — возвращает себе улыбку Мэнфи. — Иначе я как Леди Вавилона не приму соседство с подобным… «караваном».

Вавилон всё же был очищен от монстров. Шесть дней продолжалась изнурительная работа союзной армии, но своего мы достигли.

Квест был завершён, а многие солдаты получили несколько новых уровней в ходе длительной зачистки.

Теперь же весь город представляет из себя гигантскую строительную площадку.

Каждой фракции была отдана та часть Вавилона, что она и зачистила.

Так, уже сейчас можно проследить характерные особенности каждого из районов.

В секторе Киото уже вовсю возводятся многоэтажные пагоды, которые вскоре вознесутся в небеса.

Сады камней, додзё, купальни, огороженные садами поместья и дворцы с черепичными крышами.

Москва отличается всевозможными барельефами на лицевой стороне зданий. Арки, фонтаны, садики и аллеи. Здесь сочетаются и сочная зелень, и драгоценный мрамор.

Милан же в свойственной себе манере ограничивается строгими и прямыми улицами. Дома тут не блещут изысками, украшениями или декорациями. Нет фонтанов, садов или даже самых простых клумб.

Вместо этого змееглазые предпочитают создавать просторные дворы, скрытые от глаз простых прохожих. Тут царят умиротворение, покой и уединение.

Что изменённые, что учёные, что простые жители этого района полиса прежде всего ценят покой и тишину.

И, наконец, Спарта…

Самый красочный и шумный торговый квартал, красочные фасады пентхаусов, скромные, но достойные домики для новичков. Клуб «Незабудка» со своим новым филиалом, кофейня «Спарта», которую Мэри восстанавливает в точности, как та и была, кафе, бутики и магазины.

А также усадьбы, скрытые от суеты улиц стройными рядами деревьев и зелёных насаждений.

Каждая фракция вносит каплю чего-то своего в новый Вавилон. Подобно художнику, что наносит на белый лист перед собой одну краску за другой, формируя незабываемую комбинацию цветов и оттенков.

— Добро пожаловать в новый Вавилон, — произношу я супруге. — В наш новый дом!

* * *

— Работы по восстановлению Утёса идут точно по графику. Мы даже опережаем план на неделю с небольшим, — докладывает Хатико, представитель Киото.

— Замечательно, Богучаров передавал какие-либо запросы? — деловито интересуется Мэнфи, которая вновь надевает на себя маску строгой бизнес-вумен.

У меня это вызывает ухмылку, но вслух я, конечно же, ничего не произношу.

В таком амплуа любоваться моей женой мне никогда не надоест. Такой я увидел её в первую нашу встречу на вечеринке в её дворце. Такой я её и люблю.

— Да, господин Богучаров просил передать свой запрос на создание небольшого форпоста на подступах к Утёсу, — перечитывает один из листов Хатико, — По его словам, он станет базой для расширения Демонов Утёса.

На мгновение нахмурив свои острые бровки, Мэнфи кидает украдкой в мою сторону взгляд зелёных глаз.

Я отзеркаливаю улыбку, не произнося ни слова.

— Принимается, — говорит Мэнфи. — Согласуйте новую партию стройматериалов и рабочих из Киото и Рима.

— Будет сделано, Леди Мэнфи, — склоняет голову представить Киото.

Демоны Утёса…

Пленные афиняне, что участвовали в осаде, говорили, что в полыхающем, разрушенном, умирающем поселении не мог выжить ни один игроки.