Ботан согласно кивает, потирая красные от недосыпа глаза.
— Тогда это приказ Лорда. Шуруйте на боковую, а мы без вас закончим с приготовлениями, — командую я, покидая кузницу.
Осталось совсем немного.
Следующим утром всё решится.
* * *
Этой же ночью одинокая фигура перелезает через забор, используя уже всеми позабытую, после появления ворот, лестницу, и небольшой моток верёвки.
Для побега она выбирает самый край частокола и так и остаётся незамеченной для усталого наблюдателя на смотровой вышке. Тем более что тот следит за лесом, а не за посёлком.
К тому же действовала она крайне осторожно, опасаясь издать даже лишний шорох.
Преодолев ползком открытый участок перед долиной, фигура скрывается в тенях лесной чащи, так и не выдав себя.
* * *
В эту же ночь неспокойно было и в лагере кабаньих наездников. Два его лидера вели беседу, которая больше напоминала спор, а временами — ругань.
Передовая база представляла из себя огороженный невысоким частоколом участок.
Сначала он возводился исключительно как загон для кабанов. Именно здесь, в западной части кластера располагались ореховые и дубовые рощицы, в которых обожали кормиться эти животные.
Когда же задрожали границы на западе и юго-западе, то загон споро трансформировался в передовую базу рейдеров. Своего рода опорный пункт, из которого выдвигались боевые отряды и куда свозили добычу и рабов.
Постройки сколотили на скорую руку. Барак для пехотинцев, открытые стойла для хогов, клетки для рабов и отдельная хижина для руководства.
В ней проживало трое всадников, но один из них — Карл, так и не вернулся из похода. Его судьба и была предметом спора, так же как и планы на ближайшее будущее.
Именно здесь сейчас и хмурил брови лидер рейда Гюнтер, глядя на разложенную на столе грубо выполненную карту.
Ведь кто бы что ни говорил, а байкеры и в прежнем мире понимали ценность информации. Они всегда вели бухгалтерию в толстых тетрадках, записывая прибыль от автомастерской и двух собственных бензоколонок.
Настоящую бухгалтерию, а не то, что сдавалось в налоговых отчётах.
Так и здесь всадники никогда не забывали картографировать свои вылазки. Да, очень небрежно и грубо, но даже так это давало какое-никакое представление о территориях вокруг них.
— Я тебе говорю, нужно атаковать сейчас! И никак иначе! Группа Карла разбита. Это уже ясно, как божий одуванчик! — возмущался лидер второй группы наездников.
Если Гюнтера можно было назвать капитаном вообще всех байкеров, конечно, после Джо-Джо, то вот Суровый, мог смело назвать себя третьим в их иерархии.
Наглый, хитрый и жадный чертила.
Худощавый, как спичка, сутулый, но столь же высокомерный и безжалостный. Этот ублюдок и на Земле ходил на грани закона, а тут ему вообще раздолье.
Грабит, насилует, убивает и сжигает. Как какое-то животное, честное слово, а не человек.
Правда большая часть байкеров не ушла далеко от Сурового. Почуяв свободу, они словно с цепи сорвались. Гюнтеру это совершенно не нравилось.
Он любил байки за свободу и адреналин, за какую-то историю, в конце концов! А не потому, что можно погонять от копов или корчить из себя преступника.
Гюнтер старался держать своих людей в ежовых рукавицах, требуя только необходимого и не допуская лишней жестокости. |