Хрустят кости, но никто не обращает на это внимания в общей какафонии звуков.

На очередной мой выпад со спины прилетает стальной гарпун. От него нас защищает Пирра, держа в руках щит.

Бам!

Звон металла бьёт по ушам, а я замечаю одного из недавних парламентёров. Сидя на буйволе, он с воплями несётся на нас, надеясь закончить сражение убив меня

Как наивно.

Натянув поводья, я направляю Петра ему навстречу, и кабан всё понимает без слов.

— У-и-и-и-и-и-и! — в боевом визге, Пётр выбивает почву из-под копыт.

С каждым вздохом набираемая им скорость просто впечатывает в седло. Грозный рык раздаётся из-под бивней.

Чем-то он напоминает даже рычание хищника, нежели звуки простого кабана.

Это осознаёт и ездовое животное оппонента, в ужасе начав сопротивляться воле наездника и надеясь уйти в сторону.

— А! Стой! Сука! Да стой же! Чтоб тебя! — тот пытается взять контроль над буйволом обратно, но всё тщетно.

Аура Петра просто подавляет животное оно не в силах бороться с тем. Словно овца перед волком, та застывает на месте, и, более того, пытается сбежать прочь.

На развороте я и ловлю противника, занося цзянь над головой.

Работорговец успевает выставить перед собой саблю, когда на него обрушивается вертикальный удар.

И сталь покрывается трещинами.

— Ублюдок! — от страха кричит мужчина, но уже поздно.

Второй и третий удар обрушиваются на него. Во все стороны ночную мглу озаряют искры. А на четвёртый удар сабля неприятеля просто ломается пополам.

Незатронутый цзянь следует по инерции, вгрызаясь в плоть мужчины и едва ли не разрубает того напополам, от правой ключицы до левого бока.

— Монстры… — захлёбываясь кровью выдаёт бывший парламентёр, а затем падает с паникующего буйвола.

По сторонам от меня сражение продолжается.

Дуэт из Малого и Мыши носится по окраине лагеря работорговцев, выжигая всё живое и неживое, а также оставляя после себя чёрную полосу из сгоревшей травы и обожжённых мерно тающих тел.

Майор и его крыло действует не менее успешно, прорубившись к стоянке с буйволами и просто не позволяя тем добраться до ездовых животных.

Валькирии, которые до недавнего времени сидели за спинами всадников, спрыгивают на землю и добивают те участки, где уже пронеслась кавалерия.

Так поступает и Пирра, набросившись на тройку сонных и неодетых противников.

Эти идиоты, даже находясь вплотную к нам, сняли свою какую-никакую, но всё же броню. За что теперь и платили собственными жизнями.

Девушка плавно, будто в танце, сносит голову первому, пронзает копьём грудь второго, и ударом ножки сбивает третьего на землю.

Ещё секунда и тот также погибает от орудия воительницы.

И всё же она почти не уступает Третьему и Майору в плане боевых навыков. Да, ей остро не хватает опыта реальных сражений, но поражающая гибкость и поставленная техника обращения с копьем компенсирует упомянутые недостатки.

Замечаю меж тем, как один из офицеров неприятеля формирует круговую оборону. Ему даже удаётся выцепить семь-восемь игроков, чтобы те встали на колени и упёрли пики в землю.

Бросаться на такую толпу даже с кабаном достаточно опасно.

Жаль, что в нашем случае у нас есть альтернатива.

— Мышь! — выкрикиваю я имя магессы.

Она и Малой останавливаются, глядя на меня.

— Жахни по ним! — указываю я на растущий кусочек спокойствия.

В это же время за моей спиной застывают четыре всадника с копьями.

Не говоря ни слова, магесса выпускает трескучую молнией в толпу.

Бах!

— А-а-а-а-а-а-а-а!

— Мои руки! Мои руки!

— Стив, я ног не чувствую!

Вопли, маты, хрипы и мольбы оглушают округу.