В следующей части его рассказа Дирку обычно приходилось прикладывать усилия, чтобы не растерять внимание слушателей, что в принципе ему удавалось, потому что он заводил речь про Тора-громовержца, который решил, что выходить из себя по мелочам нехорошо, и поэтому, чтобы загладить вину, вернул истребителю первоначальную форму. К сожалению, Тор, будучи богом, в это время думал о вещах более возвышенных или по крайней мере о чем-то другом, и поэтому не стал звонить, как на его месте поступил бы любой простой смертный, чтобы удостовериться, что никому не причинит неудобств. Он просто отдал приказ починить истребитель, и тот починили. Финиш.

Полный абзац.

А чего стоило уладить проблемы со страховкой. Все страховые компании, имеющие к этому делу отношение, в один голос твердили, что — с какого боку ни посмотри — случай этот типичный форс-мажор, рука Господа Бога. Позвольте, допытывался Дирк, какого Бога? Согласно конституции, Британия — христианская страна, где принято единобожие, и поэтому рука Господа Бога, оговоренная в юридических документах, подразумевает руку того самого англиканского парня с церковных витражей. А вовсе не психа-громовержца из скандинавских мифов. И так далее в том же духе.

Тем временем жилище Дирка — и без того более чем скромное — обросло строительными лесами и полиэтиленовой пленкой, причем Дирк с трудом представлял себе, когда оно снова примет божеский вид. Ведь если страховые компании откажутся выплатить ему компенсацию за понесенный ущерб — а вероятность такого развития событий все четче вырисовывалась с каждым днем, особенно если принять во внимание их политику последних лет: то есть активно рекламировать свои услуги, но отнюдь не предоставлять их, — то Дирку ничего не остается, как… Нет, пока он затруднялся представить, что последует дальше. Денег у него нет. По крайней мере своих. Правда, у Дирка имелось немного денег в банке, но сколько — этого он тоже сказать не мог.

— Джастин! — вновь дал о себе знать тот же голос.

Ответа не последовало.

Дирк бросил невскрытые конверты с банковскими уведомлениями на кухонный стол и какое-то время рассматривал их с нескрываемым отвращением. В какой-то момент ему показалось, будто конверты слегка подрагивают, а пространство и время словно начали потихоньку вращаться вокруг них, словно затягиваемые вовнутрь их пространственно-временной плоскостью, но, возможно, это ему только почудилось.

— Карл!

Нет ответа.

— Карел, Кейр!

И вновь ничего. Молчание.

Дирк приготовил себе кофе, для чего ему пришлось проделать долгий путь вокруг кухни, стараясь держаться подальше от банковских уведомлений, тем более что сейчас он положил их на стол. Если посмотреть на нее под определенным углом, вся структура его взрослой жизни могла быть определена с точки зрения оттягивания момента вскрытия банковских уведомлений. Иное дело — чужое банковское уведомление. Для Дирка не было счастливее момента, чем заглянуть в чужое банковское уведомление: они всегда казались ему более насыщенными с точки зрения цвета и динамики повествования, особенно если для того, чтобы вскрыть конверт, ему приходилось подержать его над паром. Но вот перспектива вскрытия конвертов с банковскими уведомлениями, адресованными его персоне, неизменно вызывала у Дирка Дрожь в коленках.

— Кит! — раздался тот же самый голос, слегка в нос.

Молчание.

— Келвин!

И вновь ноль эмоций.

Дирк предельно осторожно налил себе кофе — он чувствовал: момент настал, тянуть дальше нельзя.