— Постараемся нагнать их у леса, — предложил Корнелиус.

— А далеко этот лес? — спросил Ван-Горн.

— В четырех или пяти милях отсюда, так мы считали при первой нашей разведке.

— Тогда скорее. Вы знаете, какие хорошие ходоки австралийцы.

— Ну, и у нас ноги не хуже.

— Когда мы будем в двухстах или трехстах метрах от них, открывайте огонь Но будьте осторожны: как бы нам не попасть в западню. Смотрите в оба» — сказал капитан.

— И для того, чтобы обнаружить, не брошены ли котлы, — прибавил Ван-Горн.

Все четверо продолжали путь, пробираясь вдоль берега пруда. Но как быстро они ни бежали, австралийцы продвигались, очевидно, быстрее их, так как голоса их все удалялись и удалялись.

Капитан, не такой проворный, как его племянники, посылал грабителей ко всем чертям; Ван-Горн, фыркая, как тюлень, бежал позади, спотыкаясь на каждом шагу.

С бесконечными трудностями они продвинулись менее чем за двадцать минут почти на милю. Вдруг старый моряк наткнулся на темную массу, издавшую металлический звон.

Толчок был так силен, что старик растянулся во весь рост.

— О! — воскликнул он, поднимаясь — Вот это так! Да это он!

— Кто, старина? — спросил капитан, подбегая к нему и помогая ему встать.

— Ну, кто был прав? Ведь я говорил, что дикари бросят свою бесполезную ношу, — торжествовал Ван-Горн. — Вот он, ваш котел! О него я себе нос разбил.

— Вот это удача! А второй котел, верно, тоже здесь.

— Или поодаль, если не у самого лагеря. Если дикари бросили один котел, то и второй они не унесли далеко.

— Тише… — прервал его Корнелиус.

— Что такое?

— Я не слышу больше дикарей.

— Может быть, они уже зашли в лес?

— А если они заметили преследование?..

— Нам лучше прекратить погоню и вернуться на берег. Один котел у нас, а без второго мы как-нибудь обойдемся, если только не наткнемся на него на обратном пути.

— Ложись! — крикнул вдруг Ван-Горн. — Ложись ничком!

В воздухе послышалось что-то вроде все приближающегося и нарастающего сопения. Все четверо голландцев в один миг полегли на землю. Только Корнелиус и Ханс не подозревали, какой опасности они подвергались.

Через несколько секунд над головами голландцев послышался глухой удар, словно твердое тело ударилось о землю, потом снова сопение, постепенно затихавшее, удаляясь.

— Бумеранг! — сказал Ван-Сталь. — Эти негодяи остановились и спрятались где-то вблизи.

— Бумеранг? — спросил Корнелиус. — Это не тот ли изогнутый кусок дерева, о котором ты мне уже рассказывал?

— Да, и только что он мог разрубить голову кому-нибудь из нас.

— Бумеранг возвращается к тому, кто его бросает?

— Да, и к тому, кто — к счастью для нас — не смог на этот раз в темноте рассмотреть свою цель. Днем он не промахнулся бы.

— Капитан, — прервал его Ван-Горн, — послушайтесь меня: вернемся. Скоро начнет светать. Если тогда дикари откроют, что нас только четверо, они не задумаются и нападут на нас.

— А котел? Что делать с ним?

— Котел понесем мы, а Ханс и Корнелиус будут нас охранять. Они достаточно хорошие стрелки, чтобы держать дикарей в отдалении.

— Ты прав, друг. При свете мы не только подвергнемся опасности, но и не сможем унести котел, так счастливо найденный. Ханс, Корнелиус, будьте наготове.

— Скорее, дядя! — воскликнул Ханс.