У всех, как говорится, свои проблемы. У Афимина, вот, руки, а Говорухина всегда подводил желудок.

После третьей бутылки пива он решил, что пора сходить в туалет, облегчить, правда, не слишком-то заполненный желудок. Вышел в комнату, склонился над сидящим Аленичевым.

— Ты не думай, что я злой или, там, негодяй какой-нибудь, — сказал он, громко отрыгнув, — я справедлив и умен, знаешь ли. Не крал бы у меня дискеты, не сидел бы сейчас тут. Если б от меня все зависело, я бы вас, софтеров, перестрелял бы к едрене фене. Вот прямо к стене и в затылок по пуле каждому. Потому что вы отбросы общества. Ни на что больше не способны, кроме как шляться по пустому виртуальному городу и сливать информацию…

Он бы сказал еще много чего, но желудок требовательно заурчал. Пришлось стремительно пересекать комнату и засесть в туалете.

— Афимин, смотри за этим уродом, чтобы не сбёг! — заорал Говорухин, перед тем, как оседлать унитаз.

«Еще одна порция, и еду за вторым», — решил он.

В это время скрипнула входная дверь.

— Афимин, смотри за уродом! — еще раз предупредил Говорухин.

— Я в машину на минутку, — отозвался Афимин, — там хлеб, кажется, валялся на заднем сиденье.

— На хрена тебе хлеб?

Афимин не ответил. Наверное, выскочил на улицу. Блин, так урод и сбежать может.

Говорухин быстро, насколько мог, справил свое дело, застегнул штаны, поправил кобуру и вышел из туалета.

Аленичев сидел около дивана. Афимина не было. Сдался ему этот хлеб…

В этот момент дверь распахнулась и в комнату ввалился Афимин. Без лица.

Вместо лица — лоскуты кожи, куски мяса и большие белые испуганные глаза… И кровь. Все лицо залито кровью, капает с подбородка, стекает с обнаженных губ.

— Дьявол! — буркнул Говорухин, не очень-то соображая.

Афмини сделал шаг вперед и рухнул, нелепо взмахнув руками. А за его спиной стоял человек.

Черт, правда — дьявол. В черном плаще, черной шляпе, закрывающей лицо. Только светились два желтых глаза. И глаза эти смотрели на Говорухина.

Вся дурь мгновенно покинула его голову. Или наоборот — прочно засела в ней, вызывая ужасные дьявольские образы.

Прежде чем темная фигура кинулась вперед, Говорухин бросился в сторону, на ходу выдергивая из кобуры пистолет, выстрелил, не целясь, прыгнул и покатился по полу в сторону кухни. Резко заскочил за стену и замер, прислушиваясь.

Тихо.

Урод сидит на полу и не шевелится. Правильно делает, иначе Говорухин пристрелил бы его, не думая.

Сбоку мелькнула нечеткая тень.

Говорухин дернулся, и в следующее мгновение резкая боль пронзила руку. Пистолет отлетел в сторону. Говорухин ударил наотмашь, но задел только воздух. Что-то загородило свет. Черная фигура выросла перед ним. Дьявольский желтый взгляд впился в его лицо.

Короткий хруст — следом вспышка боли — и Говорухин заорал, падая на пол. Левая рука подвернулась.

— Дьявол! — проорал он, — дьявол, больно-то как!

И в следующее мгновение его ударили по голове сзади.

Он успел услышать противный чавкающий звук, а потом отключился.

Глава 016

1

Сначала Паршивец подумал, что он умер. По настоящему. Потому что было больно. Никогда раньше не было так больно выходить из Ниши.

Потом понял, что причина боли в другом. Раньше ему не приходилось выходить из Ниши экстремальным путем — то есть через прямое отключение кабелей питания.