– Что там стряслось?

    – Раззявы! – рявкнул на них Ворон. – Маргадорцы напали. Быстро за осиновыми кольями и серебряными крестами! Мечами их не возьмешь. Коня мне!

    Вор по опыту знал, что в таких случаях надо брать нахрапом. Один из стражников торопливо спешился, уступая своего жеребца аферисту. Ворон взгромоздил на нее мешок, лихо запрыгнул в седло:

    – Открывай!

    Стража послушно распахнула ворота.

    – А ты кто? – запоздало вдруг спросил один из них.

    – А ты куда?– опомнился другой.

    – Секретные документы спасаю, – хлопнул по мешку вор, проносясь мимо.

    Как только город Одижон скрылся за поворотом, Ворон притормозил коня, почувствовав себя в относительной безопасности.

    – фу-у-у… пронесло.

    Теперь надо было прикинуть, куда двигаться дальше.

    Долго вор не размышлял.

    – Провинциальная жизнь засасывает. Хватит с меня этого болота. Домой! Хочу в Арканар!

    Дорога в столицу лежала мимо замка графа Арли.

    Туда и направил вор копыта своего коня. Этот путь был хорошо ему известен. Он прекрасно знал, как обойти дорожные дозоры графа, и в нужных местах сворачивал с основного тракта, углублялся в лес, огибая опасные места. Однако на этом его злоключения не кончились.

    Что-то полыхнуло впереди. Ворон поднял голову. Над верхушками деревьев занималось алое зарево. Горел родовой замок Арли. Оттуда слышались крики и звон мечей.

    Из-за поворота вывалила толпа троллей с мешками за спиной.

    – Провалиться! Опять конкуренты, – недовольно пробурчал вор, вновь сворачивая в лес.

    Троллей явно настигали.

    – Бросай всё!!! – панически завопил кто-то из воришек.

    Коричневые Штаны кинулись врассыпную, теряя по дороге добычу. Жеребец Ворона недовольно заржал, когда прямо перед его носом проскочило несколько беглецов. Два мешка плюхнулись под копыта коня.

    – Какие дикие нравы в этой провинции, – покачал головой вор, покидая седло. – Бросать добычу – это так непрофессионально. Ну-ка, что здесь у нас?

    Он развязал первый мешок.

    – Золотишко, серебро фамильное. Недурственно. Оказывается, у лохматых есть вкус. А тут что?

    Ворон дернул завязки и замер. Светловолосый малыш, одетый в белую ночную рубаху в многочисленных подпалинах, смотрел на него из мешка широко открытыми зелеными глазами. Сквозь прореху в рубашке на груди ярко выделялось родимое пятно, по форме напоминающее распустившуюся лилию. Он был еще совсем маленький, года три, не больше, и ему было страшно. Очень страшно. Он мужественно кусал губы, чтобы не заплакать, и всё-таки не выдержал, увидев первое человеческое лицо за всю эту длинную жуткую ночь. Слезы потекли из его глаз, оставляя светлые дорожки на покрытых сажей и грязью щеках.

    – Папа, на ручки, – всхлипнул малыш и потянулся вверх.

    – Чтоб я еще раз по собственной воле в провинцию… – скрипнул зубами вор, осторожно вынимая подарок судьбы из мешка.

    Прижимая одной рукой ребенка к груди, другой взялся за луку седла, сунул ногу в стремя, неловко взгромоздился на коня, боясь повредить хрупкую ношу.

    – Не бойся, сейчас мы твою мамку найдем…

    Малыш доверчиво обнял его за шею и затих.