– Я хочу сказать, что он уже это сделал. Он мертв. Прошлой ночью его отравили. Можете мне сказать, что это будет означать для вас лично?

Он смотрел на меня, широко раскрыв рот.

– Поэтому он не ответил на ваши звонки, – закончил я с насмешливой улыбкой.

Он по-прежнему молча смотрел на меня.

Потом он взял свой портфель и открыл его. Глядя на него, я заметил, что несколько пальцев его левой руки не гнутся. Видимо, они были парализованы. Я полагаю, что этот парень получил пулю и руку и нервы были повреждены.

Через несколько секунд он сказал:

– В сущности, мистер Кошен, наша беседа теперь бесполезна после того, что вы мне сказали.

Мне казалось, что этот парень на самом деле не ломал комедию. Он выглядел совершенно ошеломленным и было видно, как он пытался собраться с мыслями и понять, что же произошло.

– Да нет, – запротестовал я, – если вы не возражаете, мы продолжим нашу беседу, как если бы он был здесь с нами.

Немного подумав, я продолжал:

– Это касается не только меня, но и французской полиции. Накаров был подозреваемым, и тот факт, что он и Эдвани мертвы, не меняет нашего мнения. Люди работали на Сержа, и это как раз то, что меня интересует. Может быть, вы сможете дать мне некоторые сведения о социальном положении Накарова, которым вы и он были так горды?

– С удовольствием, – поспешно ответил он. – Я хочу убедить вас, мистер Кошен, что Серж был порядочным человеком. Что касается меня, я могу подтвердить все факты, которые я вам представляю. Прежде всего, я хотел бы, чтобы вы посмотрели документы.

Он достал пачку бумаг, которые положил на стол. Я стал просматривать их. Он стоял возле меня и давал объяснения по каждой бумаге. Не буду утруждать вас подробностями. Короче говоря, то, что я видел, было в полном порядке – документ о регистрации в Цюрихе фирмы "Глэдис, Накаров и Холл". Эта фирма, согласно документу, была основана два года назад и капитал ее составлял двести тысяч американских долларов. Там же находился документ, регистрирующий голландский филиал фирмы. Приложенные к удостоверениям описи давали полное представление о делах в течение последних восемнадцати месяцев. Похоже было на то, что фирма и филиал делали неплохой оборот как по импорту, так и по экспорту.

Но если все это доказывало, что Накаров был парнем, ворочающим большими деньгами и отлично зарабатывающим, это еще не доказывало, что он не пытался отхватить два миллиона у старого Уиллиса Перринара. Никогда не бывает достаточно денег на этой земле.

Я достал записную книжку и сделал несколько записей. Потом я сказал Зелдару, что всем доволен.

– Особенно, мистер Кошен, – настаивал он, – не забудьте проверить все факты, которые я вам представил. Вам будет легко это сделать при содействии консула Франции в США, в Цюрихе и в Депфциле. Мне нечего скрывать.

Потом, понизив голос, он добавил:

– Я уверен, что мой несчастный патрон и друг Серж тоже ничего не скрывал.

Я ему ответил, что вполне удовлетворен, хотя и жалею, что все так получилось.

Он встал и подал мне руку.

– До свидания, мистер Кошен. Может быть, мы с вами когда-нибудь встретимся.

– Очень возможно, – согласился я. – А в ожидании встречи разрешите мне задать один личный вопрос. Я только что обратил внимание на пальцы вашей левой руки. Они кажутся парализованными. Это что, результат пулевого ранения?

Он улыбнулся.

– Да, – ответил он. – Несчастный случай в тире два года тому назад. Был задет нерв и я потерял чувствительность пальцев.

Потом он добавил:

– Но я хорошо обхожусь и без них.

Тогда я сделал самое приветливое, какое только мог, выражение лица и сказал, что все понимаю. Потом с самым сердечным видом обратился к нему:

– Я не хочу задерживать вас больше, мистер Зелдар.