— Все так, я слушаю вас.

— Времени у нас, увы, немного. «Хвосты» здесь привешивать научились. Но не до конца. Думаю, по дороге мы успеем кое-что обсудить и понять. Я хочу встретиться с Ниной и Еленой Сергеевной. При вас. И после этого желательно попасть обратно, в район набережной. Где мы со Светланой Георгиевной продолжим вечерний променад. С моционом. Сколько времени у нас уйдет на это дело, как вы считаете, Павел Антонович?

— А вы с материалами-то предварительно ознакомились? — с ноткой недоверия, очевидно в связи со столь коротким и энергичным «броском», спросил Дергунов.

— Ну а как же! Поэтому я и хотел бы уточнить некоторые детали. С тем, чтобы иметь полное юридическое право оформить материалы как протоколы собственных допросов, понимаете? Все дословно повторять заново я не хочу. Должна быть разница. Да и пострадавшая, и свидетели наверняка уже кое-что подзабыли. Вот я и хочу напомнить. Ну а материалы эти, как вы понимаете, остаются абсолютно секретными, они появятся в самый решающий момент, когда крыть мерзавцам будет уже нечем и должна будет рухнуть их последняя надежда на покровителей.

— Неужели накажете? — с недоверием спросил участковый уполномоченный, уже попытавшийся однажды установить истину и даже доказать ее.

— Сам — вряд ли, с вашей помощью — да.

— Ну, тогда в дорогу. Говорите, что хотите знать? А я постараюсь вспомнить все с самого начала.

— Если я диктофон включу, не возражаете? На необходимость проведения аудиозаписи как вещественного доказательства мы с вами специально укажем в самом начале.

— Конечно, не возражаю. Дай-то Бог!

— И еще. О том, что я собираюсь «копать» в уголовном деле, уже прекращенном по причине отсутствия у следствия доказательств и улик, не должен знать никто.

— Улики-то у них пропали, — ответил Дергунов, — но у меня остались копии.

Турецкий повернулся к Светлане и увидел ее блеснувшие в свете встречных фар глаза. Светлана кивнула с сосредоточенным видом, понимая высокую ответственность момента.

— Очень хорошо, тогда начнем… Итак… — Турецкий включил диктофон и сказал: — Я, первый помощник генерального прокурора Российской Федерации, государственный советник юстиции третьего класса Турецкий Александр Борисович, допрашиваю участкового уполномоченного города Богоявленска, капитала милиции Дергунова Павла Антоновича в качестве свидетеля и в связи с возобновлением расследования по уголовному делу лейтенанта милиции Маркина Евгения Макаровича, а также по уголовному деду о похищении, связанном с изнасилованием и примененной угрозой смерти по отношению к жительнице города Богоявленска гражданке Крюковой Нине Петровне. Напоминаю свидетелю его права и обязанности…

В двенадцатом часу ночи Александр Борисович, по-прежнему держа под локоток Светлану Георгиевну, вышел на набережную и отправился в сторону пристаней, где горели яркие огни и играла музыка. На плечах у девушки была утепленная куртка Турецкого, которую тот предусмотрительно брал с собой в командировки в предвидении подобных ночных ситуаций. Турецкий рассказывал потрясающе смешные истории про своего лучшего друга, начальника Московского уголовного розыска Славку Грязнова, а Светлана уморительно хохотала. И, что особо могло быть важным для любого наблюдателя, абсолютно искренне. Не поверить ей было нельзя.

Мимо медленно прогуливающейся вдоль парапета парочки шли люди, некоторые приостанавливались и с улыбками оглядывались на звонко и заразительно смеющуюся девушку. Когда, опередив их, прошел человек средних лет и тоже, словно невзначай, обернулся, но, очевидно, не узнав знакомых, пошел дальше, Света чуть придержала шаг.