– Мы здесь, Ваша милость, чтобы задать несколько вопросов леди Лидии Карслей. Как известно, эта молодая леди присутствовала на одном из сомнительных мероприятий, если можно так выразиться, где находились весьма подозрительные личности. Мы желаем узнать, что она может рассказать об этом событии и людях, которые там были, – сказал тот, что повыше.

У Мэгги пересохло во рту. Она заметила, что леди Ротвелл не на шутку встревожилась.

– Я не знаю, кто вы такие и почему я обязана вам отвечать. Кроме того, даже не понимаю, о чем идет речь, – возмущенно сказала Лидия.

– Речь идет о маскараде, мисс, проходившем не Эссекс-стрит, в доме, известном тем, что там часто встречаются якобиты, – мужчина произнес последнее слово так, как если бы говорил об ужасных вампирах или поклонниках сатаны.

Вдова напряженно выпрямилась и сверкнула глазами:

– Как вы смеете обвинять мою дочь в связях с этими… этими… Убирайтесь немедленно! Ротвелл! Я требую прекратить это безобразие!

– Мама, они всего лишь хотят задать мне несколько вопросов, – вмешалась Лидия. – Я уверена, что вполне могу ответить. Я уже сказала, что ничего не знаю, и это сущая правда.

– Конечно, правда, – сердито отозвалась вдова. – Что ты можешь знать о маскараде на Эссекс-стрит? Ведь кроме вчерашнего бала в Ранело, ты нигде не была.

– Ну, если честно, мадам, я присутствовала на маскараде в доме на Эссекс-стирт, но мое присутствие было вполне невинным, уверяю вас.

– Ты! – леди Ротвелл неожиданно вскочила и указала на Мэгги. – Ты во всем виновата! Как ты посмела уговорить мою дочь пойти на бал заговорщиков! Вот кто вам нужен, а не моя дочь. Эта женщина – шотландка. Ее отец – главарь банды горцев, которые сражаются против английских солдат. Не иначе именно он подослал ее сюда! Если и есть в этой комнате якобиты, то это только она!

Мэгги была поражена подобным обвинением. Она никак не ожидала, что леди Ротвелл, несмотря на всю неприязнь, так открыто бросит ее на растерзание волкам. Мэгги тоже встала и изумленно уставилась на вдову. Она даже не сразу заметила, как кто-то грубо схватил ее за руку и очнулась от потрясения, когда над ухом раздался мужской голос:

– Мадам, вы пойдете с нами, и если ваши ответы нам не понравятся, мы знаем, что делать. Пока еще не повешена ни одна якобитка, но, насколько мне известно, принадлежность к женскому полу не освобождает изменников от казни.

Нет! – в ярости воскликнул Ротвелл и вскочил на ноги. Он сделал шаг по направлению к тому, кто прикоснулся к его жене, и неожиданно рухнул на пол.

– О Боже! – пронзительно закричала леди Ротвелл, прижимая руки к груди. – Проклятая якобитка отравила графа Ротвелла!

Мэгги бросилась к мужу, но бессердечный представитель закона еще крепче сжал ее руку.

– Нет, – сказал он, – Особенно после того, как вас обвинили в отравлении. Я не утверждаю, что это яд – прошу заметить, – это нам скажет доктор. Вот что значит впустить в свой дом шпионку, – он сокрушенно покачал головой, глядя на недвижимого Ротвелла, затем строго посмотрел на Мэгги: – Вы должны следовать за нами.

– Но ему нужна помощь! – вскричала она. – Лидия, пошли кого-нибудь за Джеймсом или доктором Брокелби! Скорее!

– Но что с ним? – недоумевала Лидия. – Он никогда не болел.

– Сейчас не до разговоров! Беги, пошли Фредерика… Слава Богу! – она увидела входящего Джеймса. – Джеймс, Эдварду стало плохо!

– Что за дьявольщина! – он бросился к брату, и увидев, в каком тот состоянии, крикнул: – Брокелби! Скорее сюда!

Мэгги услышала, как ахнула леди Ротвелл и, взглянув на нее, поразилась посеревшему лицу.