Дженни сбежала вниз к хохочущей Мишель.

— Ты меня уморила! А с виду такой солидный мужчина! Ну, Сьюзи, ну ты даешь!

Дженни с досадой развернулась и решительно двинулась в номер Марка и Мишель. Дверь была не заперта. Марк лежал на широкой постели и, видимо, проснулся от ее шагов.

— Отвали, я же просил мне не мешать!

— Я отвалю, но только после того, как ты выслушаешь меня.

Марк резко сел, зачем-то натянув простыню до плеч.

— Черт! Дженни! Я думал, это Мишель.

— Марк, вчера, после того как мы расстались…

— Да что ты стоишь… проходи.

Он встал с постели, неуклюже подошел к ней, обнял и заговорил, касаясь носом ее носа:

— Хорошая моя, ты все-таки пришла ко мне! Я тоже долго не мог уснуть после того, как мы вчера расстались! Я даже…

— Марк, успокойся! Во-первых, у тебя плохо пахнет изо рта… — Он поспешно отвернулся и опустил руки. — А во-вторых, я пришла поговорить о деле. Сядь и успокойся. Я не собираюсь с тобой спать.

— Зря.

— Марк!

— Все-все, прости. Слушаю.

— Сегодня ночью в холле меня остановил какой-то странный тип и спрашивал о тебе.

— Что за тип? — Марк равнодушно прожевал кусок лимона, посыпанный сахаром, и смачно запил его тоником.

— Не могу сказать. Только знаю, что он живет в нашем отеле, потому что уже один раз мы виделись.

— Угу. — Марк подошел к креслу, на котором сидела Дженни. — А сейчас от меня лучше пахнет? Хорошая моя… я просто…

— Марк! На тебя, возможно, охотятся, а ты думаешь о бабах.

— О каких бабах?! Я думаю о тебе и больше ни о ком!

В это время со стороны двери послышалось шевеление, и Дженни с облегчением вздохнула. Вошла Мишель, оглядела обстановку и, словно не заметив ничего необычного (Дженни сидела в кресле, а Марк, на котором были всего лишь трусы, развалился у ее ног), спросила:

— Мы пойдем завтракать в ресторан или закажем еду в номер? Кстати, я, кажется, видела Стива и Бойда.

Дженни незаметно поморщилась: ей было все еще трудно привыкнуть к новому лицу подруги.

— Я тоже их видела с балкона, — протянула она. — Так что, возможно, завтрак пройдет в их веселой компании, разумеется, в ресторане.

— Ч-черт! Принесла же их нелегкая! — Марк схватил брюки и поплелся в душ.

— У него похмелье, — пояснила Мишель светским голосом, как будто ситуация нуждалась в каких-либо комментариях. — Он вернулся только в шесть, все звал тебя… Если честно, мне уже надоело.

— Мне тоже, Мишель. Но я не виновата.

— Я знаю, знаю. Он, когда пьяный, все время говорит только о тебе. Да и еще вот о работе. И так уже пять лет. Мне надоело.

— Ну, думаю, вы сами разберетесь. — Дженни встала. Утешать кого-либо было не в ее привычках. — Я пойду заказывать столик. Мне нужно было поговорить с Марком с глазу на глаз. Так что в ресторане мне снова придется его у тебя похитить. Дело важное.

Мишель махнула рукой — типичный жест, который у нее получался особенно выразительно: мол, забирай, мне уже ничего не жалко.

Однако столик заказывать не пришлось. Стив и Бойд сидели за большим овальным столом, накрытым белой скатертью и сервированным на пять персон. Судя по всему, еще три прибора предназначались как раз для нее, Марка и Мишель.

Дженни чуть задержалась у входа, разглядывая их немного встревоженные нахальные физиономии. Двоюродные братья были совсем не похожи друг на друга. Стив — большой, светловолосый, с каким-то неуловимым, размытым лицом, а Бойд — напротив, маленький, юркий, с быстрым острым взглядом темных глаз, которые время от времени делались наивными, словно у ребенка…

Дженни подошла и остановилась перед ними, скрестив руки на груди:

— Ну? И как же это понимать?

— Это я у тебя должен спросить, моя дорогая, как все понимать?

— Ну просто мы вас ждем, а вы все не идете, — как ни в чем не бывало балагурил Бойд.