Он намеревался отделать дубиной главу пещероуправления, но по дороге его перехватили. Ту-Дыка несколько минут буйствовал в дюжих руках соплеменников, а после сразу же проникся отличным расположением духа. Давясь смехом, он восторженно орал:
– Как хорошо, что я его не изуродовал, а то бы пришлось сегодня и съесть негодяя! Я же так напился, что даже и кусочка не могу проглотить!
Сегодня же он ходил, мучаясь ужасной головной болью, и радуясь. Поймав мой недоумённый взор, он почти ликующе прокричал:
– Если болит голова – значит, она у меня есть! Как здорово! Провались земля и небо, я на кочке проживу! Без головы мне было бы куда хуже!..
Нет, такого оптимиста, как Ту-Дыка, ещё свет не видывал. Я часто говорил ему:
– Погляжу на тебя – ты сам себе отрада: не рябой, не кривой, а такой, как надо!
– Вот именно, вот именно, «как надо»! – вскричал восхищённый Ту-Дыка. – Кто же может быть мне отрадой, как ни я сам? Всё верно!..
Бя-Ка, Шиб-Зди и Еф-Ли
Довольно дружески мы общались с Гамлетом… простите, с Шиб-Зди. Я его про себя именовал Гамлетом после одного случая…
Тогда я проходил мимо, а он стоял, как обычно, навеселе, держа перед собой бутыль, которую временами встряхивал и заглядывал внутрь. Заинтригованный, я остановился. Шиб-Зди угадал вопрос в моём взоре, икнул и пьяно меланхолично пробасил:
– Пить или не пить? Вот в чём вопрос!
Меня его слова поразили до глубины души. Я подумал, что наблюдай это зрелище Шекспир, то начал бы знаменитый монолог Гамлета совершенно иначе, не захотел бы стать плагиатором.
– А в чём, собственно говоря, вопрос? – спросил я.
– Косорыловки-то осталось на самом дне, – пояснил он, – выпить ли мне её сейчас или оставить на похмелье?
– Что тут думать – соображать надо!
– Вот я и соображаю: то ли мне сообразить сейчас, то ли оставить на завтрашнюю соображаловку?
Я занимал позицию стороннего наблюдателя, поэтому мог судить легко и просто. Это его ум занимала нелёгкая проблема, которую он пытался решить. Я выпалил без особого раздумья:
– Завтра ещё нет, оно не настало – пей, веселись сегодня! А завтра будет новый день, придумаешь, где сыскать что-либо на похмелье.
– А ведь верно! – оживился Шиб-Зди. – Хорошо сказано, Але-Кса! Уважаю таких головастых!
Но тут же его взор затуманился:
– Но вопрос опохмелки остаётся: пить или не пить? Соображать или не соображать?
– Ну, оставь на утреннее похмелье! Утро вечера мудренее!
– Умно сказано мудрым человеком! – уважительно произнёс Шиб-Зди и даже пожал мне руку. – Но очень уж хочется выпить сегодня, немного до нормы не добрал!
– Извини, Гамлет, но мне пора идти: мавр сделал своё дело – мавр может уходить. Совет я тебе дал, а уж следовать ли ему – решай сам, тебе виднее.
И как он меня ни удерживал, ушёл. Потом мы не раз с ним общались, правда, он почти всегда был навеселе и постоянно терзался сомнениями: пить или не пить? А при конфликтах – бить оппонента или не бить? То после упрёков супруги по поводу излишней длины бороды – брить или не брить? Во времена приступов дикой скуки – выть на луну или не выть? Лезть на дерево за яблоками или не лезть? И так далее, и тому подобное.
Однажды я застал его у вкопанного столпа в предельно задумчивом виде. Поинтересовался:
– О чём задумался, детина?
Тут же внутренне съёжился, ожидая хлёсткого ответа: «Тебя, кобылу, увидал!..» Так обычно шутили мы в своё время. Потом вспомнил, что лошадей ещё не приручили, потому подобный вариант шутки просто отпадает: его не может быть, потому что быть не может…
Шиб-Зди повернулся ко мне, на лице его была написана невыносимая мука. |