— Не то чтобы эти наказания предназначались для буквального осуществления, — сказал он, сворачивая на развязку к Эдинбург-роуд над дорогой, по которой они только что проехали. — Я всегда считал наказания в основном просто словесными украшениями, подчеркивающими серьезность обетов. Согласен, бывали известные примеры так называемых масонских казней. Но их обычно совершали немасоны — именно потому, что жертва была масоном и должна была почувствовать весь ужас знания подобной смерти.

Он встревоженно посмотрел на Перегрина в зеркало заднего обзора.

— Это, наверное, будет очень жестоко, сынок… даже хуже, чем то, что мы видели в Блэргаури. Постарайтесь вспомнить, что именно он, вероятно, подложил ту бомбу с рысью и почти наверняка пытался убить Адама прошлой ночью. Знаете, мне показалось, будто я видел его в Мелроузе, но я отмел это с порога. Сказал себе: «Что ему масонские дела?»

— Вероятно, Нейпиру приказали подложить медальон, чтобы вызвать удар молнии по аббатству и убить всех масонов, — сказал Адам, — да только он решил, что я — более ценная мишень. Наверное, я должен чувствовать себя польщенным…

Они уже видели впереди Форт-Бридж — железнодорожный, а не многополосный автомобильный мост через Ферт-оф-Форт, который находился немного дальше к западу. Маклеод резко затормозил, входя в последний поворот перед тем, как дорога прошла под мостом, и поехал еще медленнее, когда заметил несколько дюжин полицейских машин, собравшихся на западной стороне. На песке прямо под мостом вдоль берега разбрелись люди; на многих были анораки с надписью «ПОЛИЦИЯ» на спине. Маклеод тихонько выругался, осторожно пристраивая «БМВ» рядом с большим черным «фордом-гранадой».

— Машина начальника управления, тоже высокопоставленного масона, — пробормотал он, прежде чем вылезти. — Он почти никогда не выезжает на место. И его не было в моем списке. Это может быть очень неприятно.

Крепко сжав губы, Маклеод провел их мимо полицейского кордона на берег, где брезент закрывал все, кроме руки, несомненно, принадлежащей жертве. Среди беспокойно стоявших в стороне был Дональд Кохрейн и, кажется, как ни странно, давал показания сержанту в форме. Когда он увидел приближающегося Маклеода со спутниками, то с некоторым трудом освободился от разговора и подбежал к ним.

— Я рад, что вы здесь! — тихо сказал он. — А сэр Адам…

— Мы объясним позже, — пробормотал Адам. — Что здесь происходит?

Кохрейн поморщился и с отчаянием посмотрел на Маклеода.

— Инспектор Нейпир, сэр… Тот, кто это сделал, скопировал все классические масонские наказания. Но ведь он даже не был масоном. Он ненавидел нас…

Маклеод выразительно вздохнул, а Адам обменялся встревоженным взглядом с Перегрином.

— Ну, по крайней мере на этот раз хоть не один из наших, — вслух сказал Маклеод. — В некотором отношении это хуже, потому что обвинят именно нас.

— Уже обвиняют, сэр, — пробормотал Кохрейн, оглядываясь на нетерпеливо ждущего сержанта. — Меня спрашивали, как я вчера провел вечер и почему не был в Ложе.

— Тогда иди обратно, парень, и займи их ненадолго, пока мы быстренько поглядим на жертву, — сказал Маклеод, проходя мимо Кохрейна и направляясь к брезенту.

Друзья последовали за ним. Адам внимательно разглядывал людей вокруг, сознавая, что они наблюдают за ними с различными степенями интереса и враждебности. Для Перегрина ситуация оказалась гораздо более напряженной, чем любое из мест преступления, которые он до этого посещал вместе с Адамом и Маклеодом… возможно, потому, что кое-кто смотрел на него с подозрением.