— Умница, — сказала Кранц. — Сейчас я стяну одеяло. А ты — на колени лицом к стене.

Анна медленно поднялась на колени и повернулась. Ее взгляд уперся в лицо Ван Гога.

— Возьми раму обеими руками, медленно сними с крюка и опусти на подушку.

У Анны хватило сил снять и положить картину.

— Сейчас я приставлю кончик ножа тебе к шее. Только попробуй дернись — я тебя мигом прикончу.

Через миг Анна почувствовала на шее укол ножа.

— Теперь возьми картину с подушки и поверни ко мне. Лезвие все время будет у твоего горла.

Анна подняла картину с подушки и стала медленно переступать на коленях, пока не повернулась лицом к Кранц. Наконец-то увидев ее воочию, Анна поразилась. Такая маленькая и хрупкая, она сумела прикончить Сергея. Анне с ней, конечно, не справиться.

— Медленно-медленно поверни картину ко мне — и все время гляди на нож, — сказала Кранц, отводя лезвие от горла Анны и подняв над головой. — Держи раму твердо, потому как твой дружок Ван Гог сейчас останется не только без уха.

— Но зачем? — не сумела сдержаться Анна.

— Затем что мистер Фенстон хочет, чтоб эту картину уничтожили у тебя на глазах.

— Но зачем?

— Раз мистер Фенстон не смог получить картину, он твердо решил, что и Накамуре она не достанется. Жалко, что ты не сможешь рассказать леди Арабелле, что придумал для нее мистер Фенстон. Ты умрешь быстро, а вот она — медленно и мучительно. — Кранц сделала паузу. — Боюсь, ваше время — и твое, и Ван Гога — кончается.

Кранц внезапно всадила нож в холст. Прорезала Ван Гогу шею и, собравшись с силами, завершила неровный овал, вырезав голову Ван Гога и оставив в центре картины дыру с неровными краями.

Голова Ван Гога упала на подушку. Кранц впилась в нее взглядом, наслаждаясь мигом своего торжества, и тут Анна обрушила ей на голову тяжелую раму. Но Кранц успела извернуться, подставила руку, и удар пришелся в плечо. Анна соскочила с постели и бросилась к двери, однако Кранц прыгнула следом и вонзила ей в ногу кончик ножа. Из ноги фонтаном брызнула кровь, и Анна упала в нескольких сантиметрах от двери. Кранц вцепилась ей в волосы и повалила на пол. Последнее, что услышала от нее Анна, были слова:

— А это уже за меня.

Кранц занесла руку для привычного удара, но дверь распахнулась и в проеме возникла женщина в халате из блестящего шелка и с охотничьим ружьем в руках.

На миг Кранц застыла, увидев перед собой леди Викторию Уэнтворт. Она же ее убила собственными руками! Или это призрак? Она растерялась, все еще прижимая лезвие к горлу Анны.

Кранц попятилась к открытому окну, подтягивая за собой жертву. Арабелла подняла ружье и взвела курок:

— Еще одна капля крови — и от вас мокрого места не останется, — пообещала она.

Внезапно Кранц выпустила волосы Анны и боком нырнула в окно, приземлившись на балконе. Арабелла вскинула ружье и выстрелила, оставив на месте оконного переплета зияющую дыру с дымящимися краями. Подбежала к ней и крикнула, словно давая команду к началу облавы на фазаньей охоте:

— Эндрюс, свет!

Через миг прожектора залили светом переднюю лужайку, превратив ее в футбольное поле, по которому одинокий игрок бежал к своей цели.

Арабелла вперилась взглядом в маленькую фигурку, зигзагами убегающую по лужайке. Крепко прижала приклад к плечу, прицелилась и нажала на спуск. Кранц упала, но продолжала ползти к ограде.

— Вот черт! — посетовала Арабелла. — Только ранила.

Она сбежала вниз и крикнула:

— Эндрюс, патроны!

Эндрюс распахнул перед ней парадную дверь, одновременно вручив ее светлости два патрона.