Ну, в принципе, лопаткой зарублю скотину. Только догнать бы. И отбивная, сглотнул слюнку я, на что ЗЖКТУ согласно пискнул. Тоже не против вкусной и полезной свинины.

 Вот только вкусная и полезная свинина вела себя совершенно безобразно! Мало того, что толком не ловилась, так ещё хрюкала вот просто слышалась — вредно и обзывательски! Но это бы ладно. Она, подлюка такая, драпала не по прямой! Выбирала заросли, через которые её пробраться легче, а мне — наоборот. Вела через какие-то ямищи, упавшие деревья…

 В общем, в совокупе с зловредным хрюкотанием — точно глумилась и издевалась над голодным советским человеком! Свинья такая, просто слов других нет!

 Но расстояние постепенно сокращалось, а у меня, помимо возмущения и даже некоторой усталости, стало появлятся закономерное злорадство. И предвкушение отбивных на СЛУшке в режиме жаровни…

 И вот, когда я уже занёс руку со СЛУшкой… эта серая тварина просто упала на брюхо, вынуждая меня споткнуться!

 — Убью, скотина свинская!!! — рявкнул я, кубарем катясь по кустам.

 Наткнулся в падении на что-то живое, взмелькнули несколько развесистых ушей, а что-то вроде зайца влетело в дерево, причем насмерть, судя по всему.

 — Прости, косой, — пожалел зайчатину я. — Но этой свиноте — точно пи…ц! — посулил я, рванув назад.

 Свинота опять начала убегать, но я уже натурально озверел, порыкивал, пехотная лопата летала в моих руках, прорубая дорогу. И вот, догоняю я свинотину по новой, вот почти…

 И тут она, с победным визгом, прыгает. А через секунду я вижу, что не просто, а в этакое лесное озеро-пруд. Чуть не сиганул за ней, но включил мозги. И Часового: в озере была какая-то здоровая живность, знакомиться с которой я внезапно и очень резко не захотел. Свинину оно, почему-то не трогает, но может свинина и невкусная, для тварюки этой озёрной. А сидит она на лечебной диете из комсомольцев и коммунистов, хмыкнул я, оглядываясь.

 Картина была, конечно… В общем, в лучах заходящего солнца, рассекая пятаком воду, аж оставляя за собой пару бурунов, по озеру плыла серая свинина. Победно и злорадно похрюкивая. Причём плыла чертовски быстро, оценил я. Могу и не догнать, даже если тварь в озере к коммунистам ничего плохого не имеет. И… да, могу успеть перезарядить, еле-еле, но успею… Только пусть живёт, свинотина, заслужила, оскалился я, признавая временное поражение перед достойным противником.

 — Я тебя как-нибудь потом поймаю, — с усмешкой посулил я вслед уплывающей свинине.

 В ответ раздался совершенно различимо ржущий и издевательский хрюк. А может — и хорошо, что не догнал, рассуждал я, трусцой двигая по оставленной за собой просеке. Может и разумна даже… хотя нет: для разума нужны инструменты тонкого оперирования материей, это советские ученые установили точно. А у свинины их не было. Но умная, заррраза, уже ржал я.

 Заяц мой, как приложился об дерево, так и валялся. Никто его не спёр — видимо, наши со свининой догонялки распугали всё на километры. Обычный. хоть и здоровый русак, вот только… восемь ушей аж, два на голове, а остальные по хребту идут. Ну, не самая страшная мутация, а Химанализатор пригодность зайчатины в пищу признаёт.

 Так что поужинал я жаренной на СЛУшке зайчатиной. Соли было немного — АН не ресторан, но всё равно — вкусно. По сравнению с березятиной — так и просто пир. И тварь в озерце, к которому я вернулся, вела себя мирно.

 Совсем наглеть и лезть в озерцо я не стал. Но на бережку ополоснулся осторожно, почистился, напился: водичка, конечно, фонила.