Рей испуганно зажмурилась. Она сама не ожидала, что скажет такое.

Он погладил ее по щеке костяшками пальцев и повторил:

— Почему, Рей?

— Потому… — еле различимо вымолвила она одними губами, — потому что тогда я точно бы знала, что не убила его…

Его рука бессильно повисла.

Снова издалека долетел долгий, гулкий раскат грома. Предвестник грядущей бури.

— Как? — Далласу удалось наконец нарушить молчание.

— Я ударила его фонарем по голове. — Рей содрогнулась и нервно потерла руки. — Тяжелым, старым, ржавым фонарем. И он больше не двинулся. А я побежала. Наверное, мне следовало позвать кого-нибудь на помощь, но я просто сбежала.

— Он хотел изнасиловать тебя, и ты его ударила?

— Да.

— А потом ты схватила Джинни и сбежала?

— Да.

— Тогда я тоже хотел бы, чтобы он выжил! Она отшатнулась, широко распахнув глаза.

Его лицо вдруг окаменело; возле губ залегли резкие, глубокие складки — они выражали ярость, ту самую ярость, что полыхнула в серых глазах.

— Я бы хотел, чтобы этот ублюдок явился сейчас сюда и предоставил мне удовольствие прикончить его своими руками. Только это не будет быстрой и легкой смертью от одного удара.

У Рей все опустилось внутри и сильно закружилась голова.

— Ты сбежала и нашла себе убежище у Белы — благослови ее Господь! У умной женщины, способной отличить хорошее от плохого. А потом там появился Уоррен — изощренный, преуспевающий Уоррен, готовый взять тебя в жены и обеспечить крышу над головой тебе и Джинни. Ты была бы последней дурой, если бы упустила такую возможность.

Темный линолеум на полу вдруг показался ей бесконечно далеким. Рей ощупью подтащила к себе стул и уселась. Наклонившись вперед, она спрятала лицо в коленях.

— Ах, черт! — Голос Далласа доносился глухо, как раскаты грома за окном. — Бедная моя малышка! Это все прошло! Слышишь, Рей? Это кончилось навсегда!

— Нет! — Зажав уши руками, она дождалась, пока в голове перестанет пульсировать кровь. — Это не кончилось. Я думала, что кончилось, но ошиблась…

— Нет, не ошиблась! — Он встал перед ней на колени и положил ее голову к себе на плечо. Он баюкал ее, как маленькую, шептал на ухо какую-то ерунду и гладил по спине и по рукам.

— Мне следовало бы плюнуть на все и вернуться в Деклайн, но я не могу себя заставить. Уоррен так много для меня сделал! Он позволил мне считать, будто я что-то значу!

— Вот и спасибо тебе, Уоррен. — В голосе Далласа не было и следа сарказма. — Значит, ты был не таким уж плохим, старина!

— Ты не расскажешь никому про Уилли? Что я с ним сделала?

— Ты не напишешь в своей книге про Глори о том, что мой дорогой папа трахался с Линсей-Мэй, когда его хватил удар? — Рей подняла лицо, он отвел ей волосы со лба и повторил: — Не напишешь?

— Может быть. — Она и не представляла, что улыбка дастся ей с таким трудом.

— О'кей. А как насчет того, что моя сестра спит с зятем своего погибшего мужа?

— Не думаю, что все это стоит предавать гласности, — всхлипнув, отвечала Рей.

— Хм-м-м… А как насчет трудностей, испытываемых моей фирмой? Афер, в которые нас втянул незабвенный муж моей сестры? И изрядной суммы, которую пришлось заплатить за то, чтобы не выносить сор из избы?

Рей громко сглотнула, но твердо сказала:

— А вот этому я наверняка посвящу не одну главу.