— И у меня дома будут животные, какие захочу.

 — Можешь воспитывать со мной Бешеного Лая.

 — Мама сказала, что, может быть, у меня будет собственный пони.

 Я обомлела:

 — Пони!

 Всю жизнь о нём мечтала! Когда я была совсем маленькой, я представляла, что держу в руках вожжи, и скакала галопом, изображая, что еду верхом на фантастическом белом коне по имени Бриллиант. Ну вообще-то белых лошадей называют серыми, но Бриллиант был белым как снег, и иногда у него вырастали крылья, как у Пегаса, и мы летали над городом до тех пор, пока не добирались до моря, и там часами скакали галопом, перепрыгивая через волны.

 Я уставилась на Алису:

 — У тебя правда будет пони?

 — Ну, мама сказала, вполне возможно. И папа тоже, хотя он не обещал. Пока не решено, едем мы или нет. Папе ещё не сказали, когда нужно начинать работу, и мы не всё выполнили по контракту с домом, поэтому мы пока ничего никому не рассказываем.

 — Но я же не кто-то! Я твоя лучшая подруга! Почему ты держала это от меня в секрете? Я бы не смогла тебе не рассказать! Я бы лопнула!

 — Да знаю, Джем. Ты бы рассказала целой куче народу, потому что ты никогда не умела хранить тайны.

 — Я умею! Ну, иногда умею. И вообще, почему это должно быть секретом?

 — Мы до последней минуты не будем никому говорить, потому что дедушка с бабушкой сойдут с ума и попытаются нас остановить.

 Я страшно удивилась:

 — Ты хочешь сказать, что вы их бросите?

 — Ну, папа говорит, у нас нет выбора, — сказала Алиса.

 Я даже представить себе не могла, как это можно бросить дедушку. Лучше уж оставить маму с папой, чем дедушку. Но я бы покинула всех троих ради Алисы.

 — Ты меня тоже бросаешь, — сказала я.

 Лицо у Алисы сморщилось.

 — Не знаю, как я смогу это вынести, Джемма. Я сказала маме с папой, что не смогу поехать, потому что буду слишком сильно по тебе скучать. Они просто посмеялись надо мной и сказали, что я заведу себе новых друзей. Но я не хочу новых! Я хочу, чтобы у меня была ты!

 — Я у тебя пока есть. Мы можем оставаться лучшими подругами. И послушай, что я тебе скажу: я буду приезжать к тебе в гости каждые выходные. Поеду на поезде! — размечталась я.

 — Ты не сможешь, Джем! На это уйдёт уйма времени и куча денег!

 — Больше двух фунтов за детский билет? — спросила я. — Я каждую неделю получаю по два фунта на карманные расходы.

 Ну, теоретически это на самом деле было так, но ситуация менялась в зависимости от того, насколько часто я озорничала, нахальничала или что-нибудь разбивала. С сегодняшнего дня буду вести себя как маленькая мисс Совершенство.

 Но это было бесполезно.

 — Билет стоит сорок восемь фунтов.

 — Что?!

 — И это ещё самая льготная цена.

 Мне придётся копить почти полгода только на одну поездку.

 — Что же нам делать?! — заплакала я.

 — Мы ничего не сможем сделать. Мы ведь дети! С нами никто не считается! — с горечью воскликнула Алиса.

 — Ну, ты же сама сказала, что это ещё окончательно не решено. Может быть, твой папа в конце концов не получит работу и дом продадут какой-нибудь другой семье. И ты останешься здесь, в своём родном городе. Со мной! — твёрдо, со злобой произнесла я, как будто своей настойчивостью могла что-то изменить.

 Я мечтала об этом каждое утро.