— Нет у вас никакого расписания, Вадим. Все это — имитация. Сотрясение воздухов

— Что за ерунда, — обозлился Шерстобитов, — изыскания…

— Да какие это изыскания? Любительская беготня. Впрочем, если и так, то для своих изысканий вы выбрали, похоже, неудачное место.

— Да это лучший участок из всех, что мне попадались, — Шерстобитов явно не понимал, в чем дело, — аномальная зона…

— Вадим, вы же не хуже меня понимаете, что это недоказуемо.

— Предварительная оценка показала, что место перспективное, — упорствовал Шерстобитов, — мало того… тут наблюдаются вполне показательные феномены. Я не говорю уж о показаниях Кологреева, но взять, например, это свечение, которое сегодня все наблюдали…

— Какое еще свечение? — устало сказал Меланюк.

— Сегодня, в восемь двадцать пять по московскому. В северной стороне неба.

— А, — отмахнулся Меланюк, — это вы про то северное сияние? Я его тоже видел. Ну и что?

— Видишь, Вадька, — с явным удовольствием вступил Пудик, — специалист говорит!

— Значит, он никакой не специалист!

— Вадим, — терпеливо продолжал Меланюк, — это было самое обычное северное сияние. Оно летом бывает таким… неярким… Я ж не первый раз его наблюдаю.

Шерстобитов заметно погас. Потом вновь воспрянул.

— А свидетельство Москвиной? И Кабыш? Поочередно наблюдавших некий феномен.

— Я ничего не знаю про феномен, — поморщился Меланюк, — но отсюда надо уезжать. И немедленно.

Он умоляюще обвел глазами сидящих за столом.

— Поверьте моему опыту.

— А что? — кивнул головой Пудик, — у бывалых походников наверняка есть что-то вроде шестого чувства. А, Шерстобитов?

И зачем он его подначивает, грустила Варька. Опять ради изучения конфликтов в изолированной микрогруппе?

Шерстобитов поджал губы.

— Я уважаю ваше мнение, Игорь Оскарович, — он с грохотом отодвинул кружку и встал, — но хочу напомнить, что руководитель экспедиции — я. И я принимаю окончательное решение. Так вот. С учетом всего сказанного, завтра с утра продолжаем исследования. А сейчас я хочу опросить Москвину. Она, возможно, видела что-то такое, чего и сама не осознала до конца. И ты, Кабыш, останься. Поскольку ты тоже наблюдала. Остальные, если хотят, могут быть свободны. Все.

— Ты делаешь большую ошибку, Вадим, — печально сказал Меланюк.

И, не глядя ни на кого, вышел из комнаты.

— Посмотрим… — сказал Шерстобитов ему вслед.

Он достал из кармана диктофон, включил, выключил, постучал пальцем.

— Не работает, — пробормотал он.

— Батарейки смени, — посоветовал Пудик.

— Вчера менял.

Он покрутил диктофон в руках. При этом, отметила Варвара, явно не слишком огорчился.

— Что лишь подтверждает мою правоту, — сказал он наконец, — обычное явление для таких вот аномальных участков.

— Фонарик работал, — напомнил Артем.

— Ну, — уверенно отозвался Шерстобитов, — это не надолго. Ладно, — он извлек блокнот, — обойдемся и так. Слушаю тебя, Москвина. Или нет, давай так — я буду задавать вопросы…

***

— Теперь ты, — Шерстобитов обернулся к Варваре.

— А что — я? — Варвара растерянно пожала плечами, — я ж говорила.