— Я не понимаю, — отозвался Эндрю. — Я ведь просто попросил тебя выйти за меня замуж.

Сглотнув, она подавила комок в горле. Господи, дай сил пройти через это как можно скорее и безболезненнее.

— Мы необыкновенно провели время вместе, Эндрю. Ну а теперь пора покончить с этим и вернуться к своим обязанностям. Когда у тебя слушание?

— Завтра, — машинально ответил он.

Грир села на кровати.

— Как раз вовремя. — Ее сердце бешено билось, все ускоряясь и ускоряясь. — Я планирую провести следующие несколько дней за последними приготовлениями к отъезду домой.

Грир опустила ступни на пол, но тут же оказалась снова прижатой к постели цепкими пальцами Эндрю, обхватившими ее плечи.

— Как-то нескладно получается, Грир, — проговорил он, едва сдерживая гнев. — Ты сказала, что любишь меня.

У нее внутри все сжалось. К его лицу прилила кровь, глаза лихорадочно блестели.

— Люблю? — Она рассмеялась, стараясь, чтобы он не заметил, как тяжело вздымается ее грудь от каждого болезненного вздоха. — Во всем словаре это, наверное, самое затасканное слово. Я люблю мороженое. Люблю ходить по магазинам. Люблю...

— Довольно. — Эндрю сдвинул брови и на секунду уронил голову. — Ты сняла обручальное кольцо. Почему? — запальчиво спросил он.

— Время пришло, — ответила она равнодушно.

— Спустя два года вдруг взяло и пришло? И просто так совпало с... нами?

Она никогда раньше не видела его таким разозленным, но надо было пройти до конца.

— Это ничего не значило.

— Понятно. — Эндрю выпустил ее и отвернулся. — Пришло время снять обручальное кольцо, и я тут ни при чем. И, признаваясь мне в любви, ты тоже ничего не имела в виду. Ты просто получала удовольствие — хочешь, чтобы я в это поверил? Этакая охотница до наслаждений, которая не знает ограничений и условностей?

О, Эндрю, Эндрю.

— Давай закончим на этом и не будем портить то, что между нами было, — ответила Грир, гораздо более оживленно, чем требовалось.

— Нет, — мрачно отозвался он, обхватив руками голени. На спине у него проступили мышцы, на вид твердые как камень. — Секс для тебя только физическое упражнение. Никак не связанное с чувствами. Ты это хочешь сказать?

Она выбивалась из сил.

— Не нужно мешать страсть с любовью. Только это я и пытаюсь объяснить. Завтра... пусть даже через год ты будешь только благодарен мне за то, что мы не ввязались в такие отношения, о которых бы оба сожалели.

— Лгунья, — сказал Эндрю, как будто получая удовольствие оттого, что провоцировал ее на новые признания. — Есть что-то еще. Почему ты не хочешь сознаться, Грир? Хоть раз скажи правду, — донимал он ее.

— Прекрасно, — взорвалась она. — Хочешь правду, получай. — Вскочив с кровати, она принялась складывать стопкой разбросанную одежду. — Нас с тобой не связывает ничего, кроме секса. Мы только возбуждаем друг друга, вот и все. А теперь я хочу сесть на первую электричку до Дорсета. И тебе советую. Нам предстоит много дел в следующие несколько дней.

Грир казалось, что от воцарившейся после ее речи тишины она вот-вот сойдет с ума. Когда Эндрю наконец заговорил, от его голоса у Грир по спине пробежала дрожь.

— Скажи мне только одно, — произнес он.

— Что угодно. — Она и так уже выплакала все слезы.

— Если ты и впрямь такая женщина, для которой обычное дело переспать с мужчиной, а потом просто взять и исчезнуть, — такая, которая получает удовольствие от чистого, не замешенного на чувствах секса, — почему тогда тебе понадобилось целых два года после смерти мужа, чтобы отдаться другому мужчине?

Руки у Грир были словно деревянные.