За рулем сидел близнец. Флоров не знал радоваться или печалиться ему этому факту: все-таки он привык к близнецу, и, судя по последнему демаршу, придется отвыкать, ибо его шлепнут с минуты на минуту.

Сварщики бросили свое занятие и открыли огонь, и пока Флоров их не убил одной очередью, успели сделать свое черное дело. Услышав выстрелы и увидя чиркающие по асфальту пули, близнец шуганулся и свернул с дороги.

Картина повторилась с точностью до мельчайших деталей: «эмка» завязла в болоте, а дилдо пришел в движение. Близнец, помогавший выбираться из кабины генералу, который оказался — Бог ты мой! — еще и на костылях, не видел, как над его головой причудливо изгибается живая петля.

У Флорова было всего пару секунд в запасе, за это время он успел лишь выстрелить из «мухи», не сумев даже положить на плечо и ударив навскидку, как из обреза.

Случается так, что экспромты иногда удаются.

Граната и дилдо встретились на высоте порядка ста метров, и голову дилдо сразу оторвало напрочь. Многоголосый рев огласил равнину, обрубок задергался и отпрянул прочь. Из него извергалась густая темная консистенция, медленно заползающая на небо.

Флоров сразу узнал его природу, это было грозовое облако.

В баню ворвались мутанты и завопили:

— Она еще не мылась, свинья такая!

Мутант по имени Едыгей вылил на девушку ушат воды и довольно прохрюкал:

— Помывка окончена, тащите ее в дом.

Яну выволокли на улицу, и ей показалось, что наступила ночь, так вокруг было темно. Небо полностью обложили тяжелые тучи, своей мрачностью напоминающие отвесные изъеденные океанским прибоем скалы. Тучи медленно перекатывались друг через друга, временами издавая низкий, хватающий за душу, гул.

Девушку затащили в избу и втолкнули в горницу.

— Откройте окно, — приказал Могул и издевательским тоном добавил. — Девушке жарко после баньки.

Мутанты подтащили упирающуюся Яну к настежь распахнутому окну.

— Распустите ей волосы и дайте расческу! — велел Могул.

Девушка упрямо отказывалась от протянутой расчески и в ужасе смотрела на клубящиеся над ней грозовые облака. Где-то в их глубине периодически вспыхивали и гасли вспышки разрядов. С каждым разом вспышки становились все ярче, все мощнее.

— Я сам ее расчешу, — заявил Могул, ухмыляясь, он поднес большую железную расческу к длинным распущенным волосам девушки и замер.

— Что случилось, господин? — спросил один из мутантов.

— Я видел программиста, — недобро процедил Могул сквозь зубы. — Он только что высунулся из-за соседнего дома. Стреляйте на поражение!

Мутанты высунули дула из окон и дали несколько очередей.

— И вы называете это огнем на поражение! — возмутился Могул. — Догнать! Убить!

Он выскочил, чуть поотстав от своих гвардейцев (что самому-то под пули лезть?) и, велев Едыгею остаться. Плотоядно облизываясь, мутант подошел и, взяв девушку за волосы, развернул лицом к себе.

— Ну, чем займемся, девочка моя? Признайся, ты когда-нибудь занималась любовью с мутантом? Ты в курсе, что у нас целых три члена?

При последнем признании глаза Яны едва не вылезли из орбит.

Мутант почувствовал, как его тихонько похлопали по плечу. Он оглянулся и увидел стоящего за спиной живого и невредимого Флорова.

— Программист? — строго спросил Едыгей.

— Программист, — согласился Флоров.

— Почему до сих пор не расстрелян? — тем же строгим тоном продолжил мутант, после чего сделал попытку уколоть его хвостом, но Флоров разгадал его маневр и дал такого пинка, что Едыгей едва не вышиб лбом брус из стены.