Жены других офицеров жили в отеле и часто ходили куда-нибудь вместе отдохнуть и поразвлечься, но Гейл не принимала в их забавах никакого участия.

Она была несчастна. В ее душе с новой силой вспыхнула любовь к Яну. Все дома, улицы, сам воздух напоминал ей о нем. Девушка надеялась, что со временем ее чувства угаснут или потускнеют, но сейчас убедилась лишь в том, что ее любовь — бессмертна.

Она отыскала дом, где жил Ян, но не подходила к нему, лишь смотрела издалека.

Гейл изо всех сил старалась быть верной и в мыслях, и в поступках тому мужчине, за которого вышла замуж. Она говорила себе, что ее муж скоро отправится на фронт и ей следует с нежностью относиться к нему. Она старалась быть терпеливой, несмотря ни на что. Но все чувства в ней словно омертвели. Она не ощущала даже физического влечения к Биллу. Она лишь подчинялась его желанию, его страсти.

В этот вечер закат был особенно красив. Внизу по улице промаршировал шотландский взвод: клетчатые юбки, шапочки с лентами. Отлично обученные солдаты. Гейл внезапно ощутила гордость и прилив патриотизма. Офицер, шедший впереди, вдруг повернул голову, и этот поворот, темные глаза снова напомнили ей о Яне. Здесь, в Эдинбурге, девушка встретила немало мужчин, похожих на него. И каждый раз, увидев шотландца, чем-то напоминавшего Яна, девушка приходила в замешательство.

Вздохнув, она отошла от окна, взяла носок Билла и стала его штопать. Ей доставляло удовольствие оказывать ему мелкие услуги такого рода, потому что он был солдат, а она — его жена. Но как бы Гейл хотелось снова оказаться сейчас в Кингстоне рядом со своими близкими. Она хорошо знала — мать, отец, сестра и брат скучают по ней. Девушка получала от них письма. И еще она знала, что Крис так и не простил Билла.

Здесь, в комнате, где они поселились, было очень тихо. Обстановка в викторианском стиле создавала ощущение уюта, чего-то старомодного и до боли знакомого. А Билл называл это «вшивой конурой». Он предпочитал что-нибудь посовременнее. Их скромное жилище состояло из спальни и гостиной, в которой домохозяйка миссис Дау кормила Гейл и Билла обедами и ужинами. А также очень вкусными булочками. Если потеряешь бдительность, то сразу потолстеешь, улыбаясь, думала девушка.

Вскоре домой пришел Билл. Похоже, он пребывал в прекрасном расположении духа. Девушка обрадовалась этому и с удовольствием отметила, каким привлекательным был в этот момент ее муж. «Он может быть добрым», — радостно подумала она. Возможно, ей удастся восстановить то хрупкое чувство, которое она питала к нему, если только Билл попытается…

Вдруг он заговорил:

— Сегодня я хорошо поработал, и бригадный майор очень мною доволен. Говорит, я прошел испытание. Еще у нас новичок. Не могу сказать, что он меня интересует, но парень будет моим начальником. Он родственник бригадира.

Гейл насмешливо посмотрела на мужа:

— Понятно, Билл. Значит, ты должен быть с ним особо внимательным и приветливым.

— Я поставлю ему выпивку. Собственно говоря, я пригласил его сегодня к нам вечером.

Гейл встала:

— В таком случае пойду приведу себя в порядок.

В ее голосе промелькнула нотка энтузиазма. Гейл, без сомнения, не интересовали приятели Билла, но она хотела сделать приятное своему мужу — достойно принять гостей. Билл подошел к ней и грубо обнял:

— А как насчет поцелуя?

Она послушно подставила губы.

— Дорогая, постарайся быть милой с этим парнем. У него хорошие связи, он холост и стоит того, чтобы перед ним попрыгать.

Гейл ненавидела всяких «нужных» людей, которых надо было развлекать. Это расстраивало ее еще больше, чем высокомерное отношение мужа к подчиненным.