На портрете была изображена очаровательная пара, сидевшая на скамейке под сенью высокого дерева, около их ног играла пара спаниелей. Джентльмен был темноволосым, волосы дамы были почти такого же цвета, что и у Порции.

Нерисса как-то сказала, что мать Ротгара сошла с ума и убила своего второго ребенка. Этот случай не прошел бесследно для ее бедного мужа, в глазах которого затаилась печаль. Изображенная на портрете женщина с прекрасным, добрым лицом лишь в какой-то мере могла развеять эту печаль.

— Как жаль, что я не смогу познакомиться с ней, — сказала Порция. — Она просто очаровательна.

— Да, это так, и к тому же она была очень доброй и отважной женщиной, и ее сыновья унаследовали от нее эту черту характера. Их отвага подчас доставляет мне слишком много хлопот.

Порция еще раз взглянула на портрет и только теперь заметила драгоценности. За исключением диадемы на маркизе были те же украшения, что и на ней. Ее рука невольно потянулась к ожерелью.

— Они те же самые, — прошептала Порция. — Это ее драгоценности.

— Мой отец преподнес их ей в качестве свадебного подарка.

— Тогда мне не следовало надевать их.

— Они всегда предназначались для невесты Брайта, В какую-то секунду Порция почувствовала, что на ней висят не украшения, а тяжелые оковы. Она посмотрела на улыбающуюся женщину, которая пришла в несчастную семью и принесла с собой свет и любовь.

— Думаю, что она желала своему первенцу лучшей жены, — прошептала Порция.

— Родители всегда желают своим детям возможно лучшей участи, — ответил Ротгар, спускаясь вниз по лестнице. — Эти украшения были у Габриэль самыми любимыми, и они всем хорошо известны. То, что они сейчас на вас, является для Брайта хорошим предзнаменованием.

Порцию устраивало, что украшения были надеты на нее не из сентиментальных побуждений, а из соображений чисто практических.

Ротгар ввел ее в отделанную позолотой столовую, где она сразу увидела Трелинов. На их лицах были холодные, вежливые улыбки.

— Ты чудесно выглядишь! — с оскорбительным удивлением воскликнула Нерисса.

Порция присела в вежливом реверансе.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил подошедший к ней Форт, пытливо всматриваясь в нее.

— Прекрасно, Форт, — ответила Порция.

Ротгар подвел ее еще к двум незнакомым людям, но Порция сразу догадалась, что они тоже Маллорены.

— Моя сестра, леди Эльфлед или просто Эльф, — сказал маркиз.

Леди Эльф была далеко не красавицей, с волосами темнее, чем у матери, но в ней чувствовались материнская сердечность и очарование.

— Как чудесно! — воскликнула она. — Прошло всего несколько недель, как женился Син, и вот теперь у меня новая сестра. Син и Честити весной уедут в Канаду, и у меня будет с кем поболтать.

Такой сердечный прием обрадовал Порцию.

— Мамины драгоценности! — воскликнула Эльф. — Как чудесно они выглядят на вас! Им нужны именно такие, как у вас, волосы. Брайт, какой ты молодец.

Порция оглянулась и увидела входящего в комнату Брайта. На нем был расшитый золотом золотисто-зеленый муаровый костюм, а в ушах сверкали золотистые камни под стать драгоценностям, которые были на Порции.

— Спасибо, — сказал он, улыбаясь, брату.

— Они всегда предназначались твоей жене, — ответил Ротгар. — Порция, можешь ты оторвать взгляд от моего великолепного брата, чтобы познакомиться с еще одним Маллореном? Это Бренд.

Порция покраснела и поспешно перевела взгляд на приятного молодого человека с напудренными волосами и добрыми, как у сестры, глазами. Он ласково улыбнулся и поцеловал ей руку и щеку.

— Добро пожаловать в нашу семью, — сказал он.