— Несовместимость. Такое случается. Ты предпочитаешь человеческих мужчин. Ты счастливица, Лорен. Эти штуки… понимаешь, у некоторых людей нет другого выбора, кроме как нанимать машину. У тебя же долгое время будет огромный выбор настоящих, живых партнеров. Тем не менее, ты его как следует протестировала. Мы впечатлены данными. Серьезно, что ты о нем подумала? — Шарффи, продолжая сидеть на месте, подался вперед, охваченный — нет, не приступом вуайеризма, но научным интересом. — Когда дошло до дела, прости меня за мою неделикатность, но почувствовала ли ты отвращение к тому, что он есть?

— Нет.

— Значит, что-то другое.

— Да?

— Возможно, ты романтик по натуре.

Я улыбнулась. Лорен — романтик.

— Конечно, — ответила я. — Вероятно.

— И все-таки, тебе больше нравился Блэк Чесс, ведь так? Жаль. Возможно… но не буду обещать.

Машина, как он и предупредил, впустую колесила вокруг трех кварталов между Мейн и Коррелли, возвращаясь к началу и снова кружа.

— Послушай, Лорен. Что-что, но мы очень благодарны. Мы хотели бы предложить тебе небольшое вознаграждение, если ты позволишь.

— Ты имеешь в виду МЕТА?

— Да, именно. Это большая компания, которая предпочитает приглядывать за своими. Если можно так выразиться, тебя как бы наняли прошлой ночью на работу, хотя и на волонтерских началах. — Он опустил мне на колени пакет стального цвета. — Здесь ты найдешь все документы. Только еще одна мелочь. Мы хотели бы, чтобы ты помалкивала пока обо всем этом. Я имею в виду не только, чтобы ты не побежала тут же все рассказывать репортерам. Говорить не надо даже друзьям.

— Я не говорила.

— Я знаю, что ты не говорила.

Они как-то следили за домом? Даже комнату прослушивали? Что же еще. Ждали, пока я не выйду. Сильвер — Верлис — наверно, что-то оставил, чтобы связываться с ними… Или, учитывая теперешние его усовершенствования, это было сделано автоматически? (Они смотрели, как мы занимались сексом? Ох, очень может быть).

Я внимательно осмотрела пакет, не вскрывая его. Шарффи выкладывал еще что-то на сиденье между нами, тонкую кристаллическую пластину, какого-то непонятного материала.

— Я кодировал твое пристанище. Нужно только записать здесь свой голосовой отпечаток… это просто. Опусти палец сюда, видишь, затем говори.

Он взял мою левую руку и опустил указательный палец на пластинку.

— Что мне сказать?

— Вот и ладненько, Лорен.

Слов «что мне сказать» было, разумеется, достаточно.

— И я верю, ты будешь соблюдать свою часть сделки, — добавил он кокетливо. — А отпечаток, ну, это всего лишь «красная пленка», бюрократизм.

Красные зубы и красная пленка. Красные волосы, красные когти…

— Как-нибудь, одним вечерком, — заговорил он снова, когда машина подкатила обратно к Гобблс и притормозила у остановки, — может быть, мы бы смогли снова прокатиться наедине. — Дверь открылась по мановению его ока. Когда я уже выбиралась из машины, он сказал: — Вполне вероятно, Лорен, что мы снова попросим тебя увидеться с ним. Это было бы безрассудно с нашей стороны?

Отблески неоновых огней расшвыряло по мостовой. Прохожие куда-то спешили. Аромат ночи состоял из запаха газолина (изобильное, надежное грушевое масло из автомобиля компании МЕТА), горячей еды, духов и далеких холодных гор.

— Зачем? — спросила я.

— Похоже, он тобой заинтересован.

— Он робот, — бесстрастно ответила я.

— Совершенно верно.