Пистолет дергался словно живой, а она все продолжала стрелять. Джини видела, что промахивается. Стар был огромен, он приблизился к ней почти вплотную, в него невозможно было не попасть, но тем не менее он упрямо шел на нее. Съежившись, Джини вцепилась в рукоятку пистолета обеими руками и в тот момент, когда Стар уже потянулся к ней, выстрелила прямо в кровавые пятна на его груди.

То, что за этим последовало, было поистине ужасным. Он отшатнулся, округлив от удивления глаза, и содрогнулся всем телом. Джини стреляла, а он плясал, дергаясь мелко и резко, точно марионетка. Она остановилась, ожидая, когда закончится этот жуткий танец. И он снова надвинулся на нее.

Джини в отчаянии нажала несколько раз на спусковой крючок, но вместо выстрелов последовали лишь сухие щелчки. Зажмурившись, она ждала, когда это чудовище схватит ее. Лишь одна мысль трепетала в ее сознании: «Промахнулась, промахнулась… Теперь крышка нам обоим, Паскалю и мне».

Джини повернулась к Паскалю, мысленно прощаясь с ним. И тут внутри у Стара что-то забулькало, будто он полоскал горло. Она изумленно вытаращила на него глаза. Он повалился на колени и начал лихорадочно ощупывать себя, словно по нему бегало какое-то проворное живое существо: сначала оно копошилось у него на животе, потом перебежало на грудь и наконец подобралось к горлу. Остановив тускнеющий взгляд на Джини, Стар разинул рот, очевидно, собираясь что-то сказать, однако слова застряли у него в глотке.

Боковым зрением она видела, как поднялся наконец Паскаль, как подошел к ней, как взял из ее руки пистолет. Наверное, отбросил в сторону. Этого Джини уже не видела. Потому что ее внимание было сосредоточено на лице Стара. Напряженно наблюдая за его кривившимися губами, она ожидала, что же он скажет. Из его рта хлынул фонтан крови. Широко раскинув руки, Стар упал лицом вниз. Но Джини продолжала смотреть на него, полностью уверенная, что он встанет.

Паскаль бережно обнял ее за плечи. В спальне наступила кромешная тьма. В соседней комнате надрывался телефон. Кто-то неподалеку крушил стекла в окнах.

– Не смотри, Джини, не надо, – раздался в ушах Джини голос Паскаля. – Просто стой. А я буду обнимать тебя. Сейчас все закончится.

– Я убила его? – спросила она.

«Несколько раз», – подумал Паскаль, но ничего не сказал, а только отвел ее в сторону. Комната наполнилась громкими голосами и топотом. Прижав Джини к стене, Паскаль прикрыл ее своим телом. Это было единственное, что он сейчас мог для нее сделать.

Потом дали свет. Джини оглянулась в последний раз, когда люди в черном торопливо выводили их с Паскалем из спальни. Мертвый Стар лежал среди обломков мебели, осколков стекла и фарфора. Его широко раскинутые руки были сжаты в кулаки. Возле левого кулака лежали маленькая фарфоровая статуэтка без головы и распятие, возле правого – разорванная фотография Марии Казарес. Кое-какие предметы во время драки вывалились из его карманов. Среди них была засаленная колода карт Таро. И коробочка с тремя «белыми голубками», которые он так и не успел использовать.

20

Роуленд ждал на улице. На город спускались серые сумерки, в который уже раз начинал накрапывать мелкий дождь. В этой полутьме до неприличия резким казался искусственный свет дуговых ламп.