Премудростями арифметического счета с помощью астролябии мулла утомлял знатных мальчишек почти до полудня и распустил учеников лишь перед самым обедом, – успев к сему часу заметно охрипнуть.

Обед в царском мектебе был общим для всех. Слуги вынесли во двор огромный казан плова – еще горячего и парящего, как политый водою костер, а также поставили большущий короб с арбузами. Больше ничего и не требовалось – ибо пиалы, по древнему обычаю, татары всегда носили с собой.

Первыми угощение из котла зачерпнули, понятно, самые знатные из детей: царевич Джелал ад-Дин, наследник ордынского трона, и княжич Василий Дмитриевич, наследник трона русского. Вместе зачерпнули и как равные сели бок о бок на ступенях идущей на гульбище лестницы, пальцами переправляя в рот горсти горячего ароматного варева.

– Так чего, на охоту завтра скачем? – поинтересовался заложник. – Или ты так, к слову предложил?

– Я бы и сегодня сорвался, Вася, – с пришепетыванием ответил полным ртом сын Тохтамыша. – Да токмо сегодня нам бек Салак опять родословную сказывает. Нудный он и болтает много. Токмо к сумеркам, верно, и избавимся. На охоту же надобно самое позднее после полудня отъезжать, сильно не задерживаясь. А как завтра учение сложится, не помню… Коли второго учителя не будет, тогда сразу на соколятню бежим, на конюшню и в степь! Ага?

– Ага! – лаконично согласился княжич, вытряхнул остатки плова из пиалы в рот и отправился за добавкой.

Зеленый головной убор означал, что его владелец посетил Мекку и поклонился священной Каабе.

Хотя старшие ученики сильно сомневались и в этом. Коли мужчина красит бороду и таскает на себе древнее тряпье, получая от казны девять дирхемов в неделю, – можно ли верить всему остальному, что он сказывает и чем хвастается?

Хотя слушать его все равно приходилось терпеливо и с прилежанием, ибо речь шла об основателе царского рода Чингизидов:

– …и победив людей с собачьими головами, великий сын солнечного света направился в поход к восходящему солнцу. На пути туда он перевалил высокий Каменный пояс и столкнулся там со странными людьми, что проводили всю свою жизнь в битвах и дальних походах. Они сражались каждый день по многу раз, и оттого левые их руки, постоянно держащие щиты, скрючились и ссохлись, совершенно закостенев, а правые руки стали столь сильными и толстыми, что превосходили размером ногу сильного мужчины. Взмахом клинка они рассекали своего врага пополам, брошенные же ими копья летели вдвое дальше, нежели стрелы из булгарских луков…

Бек Салак рассказывал все это заунывно и однотонно, полуприкрыв глаза и раскачиваясь из стороны в сторону. Все вместе взятое вгоняло учеников в дремоту – но спать было нельзя, ибо заснувшему на уроке, посвященном великим предкам царя Тохтамыша и основателю всего царского рода, полагалась не просто фалака – а таковая, после которой преступник неделю не способен встать на ноги!

– …и победив народ разноруких воинов, всемогущий Чингис добрался до самого дальнего восточного берега, где на краю земли жили дикие люди, сразу поклонившиеся великому потрясателю вселенной. Но задерживаться там правитель не пожелал, ибо каждое утро там с невероятным грохотом выкатывалось на небеса ослепительное солнце, и стоял такой шум, что никто не мог расслышать стоящего рядом товарища. И потому развернул потомок солнечного луча свою великую армию и двинулся на юг, к горячему морю…

– А может, просто удерем с обеда – да в степь? – наклонившись к товарищу, шепотом предложил Василий Дмитриевич.

– Тебе хорошо сказывать, у тебя до отца полный месяц спешного пути, – тихо хмыкнул царевич.