— Они не сделали тебе зла? — спросил Даниель. Джоли покачала головой.

— Они меня порядком испугали, — честно призналась она. — Я подумала, что больше никогда не увижу тебя, никогда не расскажу, что я чувствую.

Даниель наклонился, чтобы поцеловать ее, но отпрянул, потому что появился Енох. Он шумно отряхивал ботинки от снега прямо на пороге кухни.

Остаток утра прошел в хлопотах. Дотер, как всегда, повез Джемму и Хэнка в школу. Енох с Мэри отвезли Нан обратно к Верене Дейли, после чего отправились к себе.

Даниель был в гостиной, когда Джоли пришла, чтобы напомнить ему об обеде. Она застыла в дверях, увидев, как Даниель взял с каминной полки фотографию, где был снят вместе с Илзе. Он долго всматривался в свое лицо, лицо Илзе — лица других людей, из другого времени.

Тут он заметил Джоли. Бежать было поздно.

— Она была хорошей женщиной, — тихо сказал Даниель.

У Джоли горели глаза, горло перехватило.

— Да, — мягко согласилась она, — я это знаю.

Даниель открыл большой деревянный ларец и спрятал в него фотографию.

— Я был дураком, когда говорил, что отправлю тебя отсюда, — сказал он. — Да, я полюбил тебя с первого взгляда, когда увидел в повозке с петлей на шее. — Даниель закашлялся. — Я заблуждался, когда полагал, что смогу устоять, победить самого себя и не полюблю тебя только потому, что так решил. Но это не получилось.

Джоли приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его в подбородок.

— А Джемма и Хэнк? Что будет с ними?

— Они тоже остаются, ну, если, конечно, признают нас за родителей, — хрипло ответил Даниель, стараясь скрыть волнение. — У меня в сердце есть пара пустых уголочков, и эти двое заполнили их.

Джоли была вне себя от радости: никогда еще не была она так счастлива.

— Вы, должно быть, очень проголодались, мистер Бекэм?

Даниель молча кивнул, и Джоли вихрем понеслась на второй этаж. Надела теплую шерстяную одежду и домашние тапочки, словом, превратилась в настоящую жену, которую любят и страстно желают. Затем так же быстро помчалась к колодцу, чтобы принести сливки для кофе Даниеля, и снова споткнулась все о ту же половицу.

Расстроенная, Джоли принялась прилаживать ее, и тут в голове у нее пронесся целый вихрь мыслей, словно опавшие листья под порывом ветра. Джоли, закусив губу, с бьющимся сердцем, оторвала половицу и сунула руку в образовавшуюся дыру.

Внутри была спрятана переметная сумка.

Напрочь позабыв о сливках для кофе, Джоли вытащила ее и стала открывать одно отделение за другим. Все они были набиты банкнотами. Подхватив юбки, Джоли со всех ног бросилась к Даниелю.

— Я нашла награбленные деньги! — завопила она, бросая тяжелую сумку на кухонный стол. Ее огромные глаза светились триумфом, ведь сейчас она полностью освободилась от всех подозрений в сговоре с Роуди и Блейком.

Даниель улыбнулся, но не спросил, где Джоли нашла тайник, не открыл сумку и не стал пересчитывать деньги. Он просто взял Джоли на руки и понес ее наверх.

— Это дело нужно отпраздновать, миссис Бекэм, — улыбаясь, шепнул он ей на ухо. И в самом деле, им теперь было что праздновать.

ЭПИЛОГ

Нан Калли никогда не носила фамилию миссис Дженьюэри, однако же она унаследовала лесопилку после смерти своего второго мужа, а также его большой дом и очень приличный счет в банке. К тому же в середине марта она родила прелестную девочку и назвала ее Джоли-Верена в честь двух своих лучших подруг.

Хэнк и Джемма были официально усыновлены семейством Бекэмов. Хэнк изучал медицину и, возвратившись в Просперити, стал первым городским врачом.