«Я люблю тебя» — подумала Джоли, но не зашла еще столь далеко, чтобы громко и вслух произнести эти простые и в то же время такие сложные слова. По крайней мере не сейчас.

Было время, когда Даниель мог спокойно взирать на Джоли, но движения его стали порывистыми и лихорадочными Он стащил с Джоли через голову ночную рубашку, отбросил в сторону и лег между ее ног, давая ей почувствовать всю силу своей мужской страсти.

Джоли обняла его, провела ладонями по спине, плечам, по курчавой груди и почувствовала, как под кончиками ее пальцев затвердели его мужские соски. Теплый летний ветерок обласкал обоих ароматом дорожной пыли, солнечного света и золотой пшеницы.

Даниель застонал, словно этот ветерок сломал его внутреннее напряжение, и легкими поцелуями покрыл щеки, шею, грудь Джоли. Затем нашел своим крепким и горячим членом ее лоно и вошел в нее — глубоко и резко.

Джоли ожидала снова почувствовать боль, но она мелькнула только на мгновение, сменившись таким блаженством, что у Джоли глаза были готовы выскочить из орбит. Дыхание стало прерывистым и частым.

— А я еще и не начал ничего, — услышала она голос Даниеля, вернее, догадалась, поскольку в ушах у нее звучал властный голос собственного тела и души, жаждущих вновь ощутить ту волшебную гармонию, которую открыл для нее муж Находясь под Даниелем, она словно с ума сошла, в буйном порыве отдаваясь ему и издавая при этом исходящие из самой глубины ее вопли, похожие на полуночный вой одинокой волчицы.

Медленно, не торопясь, начал Даниель, и каждый раз, когда он выходил, она умоляла, чтобы он вновь покорил, захватил, завоевал ее. Она содрогнулась в сладких конвульсиях, когда Даниель, открыв рот и тяжело дыша, опустошил себя в нее.

После этого Даниель и Джоли крепко заснули, а проснулись только после захода солнца. Джоли издала мягкий утробный звук, когда Даниель сразу же после пробуждения развел ей ноги и вошел в нее. Любовная битва началась снова и не кончалась до тех пор, пока оба они не покрылись потом, а их рты не пересохли от криков наслаждения.

Прошло довольно много времени, прежде чем Джоли поднялась, умылась водой, которую принес снизу Даниель, и надела голубое ситцевое платье. Она уже заканчивала собирать легкий ужин из бутербродов и фруктов, когда на кухню вошел Даниель, одетый в свою обычную рабочую одежду и выглядевший таким же холодным и отстраненным, как всегда. Сторонний наблюдатель ни за что на свете не догадался бы, что всего лишь несколько минут назад он занимался любовью и говорил при этом такие слова!

Джоли пожала в душе плечами и снова занялась едой. Может быть, судьба все-таки улыбнулась ей, и Джоли получит то, о чем в действительности мечтала всю свою жизнь, — дом, мужа и ребенка.

ГЛАВА 6

Надежды Джоли иметь ребенка рухнули, когда на следующее утро она обнаружила на своей белой ночной рубашке и простынях Даниеля пятна крови. Она ужасно расстроилась, хотя рассудок и говорил ей, что это естественная вещь. Джоли поспешно скомкала запачканные простыни и ночную рубашку и бросила их в бак для грязного белья, где уже дожидались стирки ее верхняя юбка и блузка, которые были на ней в тот день, когда она вышла замуж за Даниеля.

У Джоли сильно болел низ живота, когда она появилась на кухне. Кофейник уже закипал на печи. Она сходила в кладовую, принесла еще одну банку с копчеными сосисками и поджарила их вместе с яйцами и картофелем. Когда Даниель и Дотер пришли на кухню позавтракать, Даниель, взглянув на нее, задумчиво нахмурился.

— Плохо себя чувствуешь? — спросил он, когда Дотер позавтракал и пошел запрягать лошадей в фургон для поездки в Спокан. Джоли ничего сегодня не смоглапроглотить. Выпила только чашку кофе, хотя обычно завтракала с аппетитом.

Она отвела глаза, сама удивляясь, почему так трудно говорить о таких в общем-то обычных вещах, как месячные, с человеком, который узнал все самые интимные части ее тела.