Он просто надеялся, что Енох и Мэри смогут добраться сюда до зимы.

К величайшему удивлению Джоли и радости, которую ей едва удалось скрыть, Даниель этой ночью заявился на полевой стан. Джоли играла с Дотером в шашки, используя в качестве стола пенек, а в качестве стульев перевернутые вверх дном кастрюли.

— Что здесь происходит? — рявкнул Даниель так, словно поймал Дотера и Джоли за чем-то непристойным, словно они поменялись бы, скажем, одеждой.

Джоли не подняла головы, но не потому, что сейчас был ее ход, а потому, что не хотела, чтобы Даниель увидел, как вспыхнули румянцем ее щеки.

— Ничего особенного, просто проводим летний вечер, мистер Бекэм, — наконец ответила Джоли таким холодным тоном, словно бы общалась с презренным и ничтожным человеком. Краем глаза Джоли заметила, как Даниель уперся взглядом в Дотера.

— Иди и пригляди за мулами, — ровным голосом сказал Даниель.

Дотер как раз обдумывал ответный ход, задумчиво поглаживая щеку.

— За мулами уже присмотрено, — ответил он.

На этот раз невозможно было ошибиться, каким тоном Даниель заявил:

— Иди и проверь еще раз, все ли в порядке!

Несмотря на все свои недостатки, дураком Дотер не был. Поднявшись с кастрюли, на которой он расположился словно на стуле, Дотер, насвистывая что-то, медленно побрел к конюшне и растворился в теплом летнем вечере.

Даниель занял его место напротив Джоли, чуть наклонив голову, чтобы разглядеть ее лицо, затем вздохнул, сцепил, снова расцепил большие руки, снял и вновь надел шляпу.

— А он бы победил тебя, — спустя некоторое время сказал Даниель, разглядывая расположение черных и красных фишек на доске.

Джоли с трудом подавила улыбку.

— Благодарю вас за то, что сообщили мне это, мистер Бекэм. Должна признать, что я, стало быть, питала дурацкие надежды на выигрыш.

Даниель снял и отложил шляпу в сторону, затем, нетерпеливо крякнув, выпалил:

— Я купил ферму Калли. А это значит… это значит, что сейчас у меня нет денег, чтобы отправить тебя в Сан-Франциско до тех пор, пока не будет убран следующий урожай. А тем временем тебе придется остаться здесь.

Джоли едва усидела на перевернутой кастрюле, хотя ее так и подмывало вскочить и, словно одуванчику, взмыть в воздух от распиравших ее радости и гордости. Она даже обхватила обеими руками колени, напоминая себе, каково будет ей смотреть в лицо сельскохозяйственным рабочим, отлично знавшим о визитах Даниеля к Пилар.

— Я не собираюсь нигде оставаться, Даниель Бекэм, — шепотом ответила Джоли после долгой паузы, когда решила, что сможет говорить, ничем не выдавая своих чувств. — Как только смогу отработать 9вой долг, я тотчас сама уйду, даже пешком.

Даниель наклонился к ней так близко, что она увидела, как вздымается у него грудь.

— Ты не посмеешь этого сделать!

Джоли дерзко выгнула бровь и взглянула ему прямо в глаза.

— Неужели? — сладким голосом произнесла она и поднялась, чтобы пойти за Джеммой и Хэнком и уложить их в постель.

Но Даниель сильно, но не больно схватил ее руку и заставил снова сесть.

— Черт тебя подери, женщина! Лучше и не пытайся! — хриплым голосом прорычал он. — Моя жена не будет шастать по округе без должного за ней присмотра!

Джоли высвободила свою руку.

— Именно об этом я и говорю! — задыхаясь, выкрикнула Джоли. — Твоя жена! А я — никакая я тебе не жена!

На этот раз он не стал удерживать ее.