— Он на все руки мастер, — заметила миссис Нейпир. — Но не думаю, что дома он сам себя обслуживает.

— Мама, у него есть слуга и кухарка — в его лондонском доме. Не знаю, как в Меллзе. Если это маленький домик, то, наверное, ему приходится ухаживать за собой самому.

— Ну ладно, детка, скажи мне вот что: ты поедешь к нему туда на обратном пути? — Миссис Нейпир закрыла глаза. — К чаю у нас будет бисквит. Интересно, в котором часу наш гость хочет ехать?

— Понятия не имею, — бросила Флоренс. — Я думаю, может, остаться здесь и поехать поездом…

— Дело твое, детка, — ласково произнесла мать. — Уверена, он поймет.

Флоренс встрепенулась:

— Мама, что ты хочешь сказать?

— Да нет, ничего, милая.

Мужчины, закончив мыть посуду, отправились прогуляться, взяв с собой собак. Флоренс смотрела им вслед, обуреваемая противоречивыми чувствами. Она робела в присутствии мистера Фитцгиббона и отчаянно пыталась обрести прежнюю, непринужденную манеру общения с ним, но, с другой стороны, Флоренс хотелось проводить с ним как можно больше времени. Сидя в саду рядом с дремавшей мамой, Флоренс все не могла решить, как поступить. Трудно будет держаться с ним как ни в чем не бывало, но еще труднее ей будет, если она бросит работу и уедет куда-нибудь… и больше его не увидит. Эти мысли продолжали терзать ее до тех пор, пока не вернулись мужчины, и она отправилась готовить чай. Мистер Фитцгиббон пошел за ней следом, чтобы помочь вынести поднос с чаем в сад. Врач держался по-дружески, приветливо и, казалось, не замечал ее пылающих щек и сухих ответов на его бесхитростные вопросы, поэтому вскоре ей удалось взять себя в руки. В конце концов, кто кроме нее знает, что у нее на душе? Вскоре после чая он предложил отправляться в путь, и она покорно согласилась. Поднялась наверх за сумкой, попрощалась с родителями, обняла на прощание Чарли Брауна и Хиггинса и села в машину, крикнув в последний момент из окна, что приедет домой на следующей неделе. Но, вспомнив о своем спутнике, она добавила:

— Надеюсь, что приеду.

В машине он стал тем же любезным мистером Фитцгиббоном, которого она знала. Он отпускал ничего не значащие замечания, так что постепенно Флоренс, чрезвычайно возбужденная и смущенная, успокоилась и обрела прежнее самообладание. Хватит вести себя как глупая Девчонка, сказала себе она, такая ситуация будет повторяться снова и снова, значит, надо уметь с ней справляться.

При виде загородного дома в Меллзе у Флоренс захватило дух.

— И как только вы выносите жизнь в Лондоне? — воскликнула она. — Только взгляните на эти розы!

— Да, мне они очень нравятся, — мягко ответил мистер Фитцгиббон. — Но я также люблю свой дом на Найтсбридж. Стараюсь совместить плюсы обоих…

— Вам приходится для этого много работать, — заметила Флоренс и выскочила из машины, попав под пристальный взгляд Нэнни, которая высунулась из забавного решетчатого окна, расположенного рядом со входной дверью.

Нэнни направилась открывать дверь. Ну, эта девушка нам подходит, с удовлетворением отметила про себя она: приятная, красивая и хорошо сложена. Нэнни терпеть не могла худущих пустышек. Добрая свадьба, размышляла она, и орава детишек, снующих вокруг дома, — вот что нам надо. Она отворила дверь, приветливо улыбаясь.

Увидев эту улыбку, мистер Фитцгиббон, тоже коротко улыбнувшись, представил девушку с подчеркнутой важностью.

— Мне нужно захватить кое-какие бумаги, Нэнни. Мы прекрасно перекусили, но, может, вы приготовите нам что-нибудь на ужин до нашего отъезда?

Он наблюдал краем глаза за Флоренс и видел, что, несмотря на восторг, написанный на ее лице, ей все же было не по себе.

— Отсюда ехать, самое большее, два часа, и, раз мы уже сюда прибыли, давайте посмотрим мой сад.