Кристиан положил у ее ног ее бледно-розовый палантин из хлопка. Он соблюдал определенную дистанцию, словно боялся, что, если дотронется до нее, она взорвется. Лидия нащупала палантин, избегая его испытующего взгляда. Ей хотелось быстрее спрятать свою наготу. Встав с постели, она направилась в свою комнату.

Лидия чувствовала страшную слабость, но не имела ни малейшего желания демонстрировать это Кристиану. В ее голубых глазах сверкало пламя решимости.

– Теперь ты знаешь, я не пыталась заставить тебя ревновать, когда встречалась с Мортом.

– И, кажется, ты не преувеличивала, когда говорила, что ненавидишь меня, – бесстрастно добавил Кристиан.

– Прежде это тебя не слишком волновало. Давай смотреть правде в глаза, – отрезала Лидия. Она была не в силах остановить резкие слова, слетавшие с ее губ. – Ты совсем не похож на Мистера Сочувствие. – С этими словами девушка удалилась в свою комнату.

Кристиан смотрел на закрывшуюся за ней дверь. Гигантская волна разочарования накрыла его. Он находился в состоянии шока. Кристиан не привык ошибаться в людях, а тем более дважды за день. То, что раньше казалось непонятным, теперь становилось кристально ясным. Лидия имела свое, весьма изысканное представление о мести. Морт Стивенс был ее ответом на удар, нанесенный ее гордости и самолюбию. Осознание того факта, что он обязан всем этим Филиппу и собственному глупому поведению привело Кристиана в бешенство.

Худое властное лицо мужчины исказилось.

Я должен загладить свою вину. Я недооценил ее, но заплатить за это пришлось именно ей.

Выйдя из ванной, Лидия надела пижаму и проверила сообщения на телефоне. Она надеялась получить известие от матери, так как очень хотела воспользоваться случаем и сообщить ей, что теперь она застрахована от любых судебных преследований.

Наверное, мама так напугана, что и теперь, по прошествии нескольких недель, у нее не хватило смелости позвонить мне…

А может, Виржинии пришла в голову мысль, что полиция может прослушивать мой телефон?..

Стол был накрыт в роскошной столовой, однако Лидия попросила принести обед ей в комнат и ела, сидя по-турецки на кровати, и пыталась смотреть передачу про садоводство по плазменному телевизору, который она обнаружила вместе с другими чудесами технического прогресса за раздвижными дверями. Покончив с трапезой, Лидия прилегла на кровать. Она даже и не подозревала, насколько устала – и морально, и физически. Несмотря на все попытки выбросить Кристиана из головы, девушка уснула с его призрачно-прекрасным образом в душе.

Лидия спала до полудня, пока горничная, которая принесла чай, не открыла шторы. Приняв душ, девушка прошла в гардеробную, где с изумлением обнаружила почти всю одежду, которую она вчера примеряла. Ровными рядами она висела в платяном шкафу.

Одну за другой Лидия брала в руки вещи, которые сама же и выбирала, и снова в нерешительности вешала на место.

Если Кристиан хочет, чтобы я была одета в самую дорогую одежду, сшитую в соответствии с самыми последними модными тенденциями, стоит ли отказываться?

Девушка глубоко вдохнула, медленно выдохнула и упрямо сжала губы.

Пришло время принять жизнь такой, какой она есть на самом деле, а не такой, о какой я мечтала. Безопасность матери и возможность избежать обвинительного приговора – вот цена моей свободы. Никто не выкручивал мне руки, никто не заставлял меня подписывать договор.

Я – любовница, сексуальная игрушка, трофей, выставляемый напоказ. И нравится это мне или нет, но мое лицо и тело нужны Кристиану лишь для того, чтобы хвастаться мною окружающим – «Смотрите все, я сломал эту гордячку Лию!».

Немного позже позвонил Кристиан и спросил, не поужинает ли она с ним на террасе.