Томас понимающе кивнул и взглянул на Мириам с восхищением. В дом вошел Джереми. Он из холла увидел управляющего, стоящего в гостиной, и взгляд, которым тот смотрел на Мириам.

Сняв перчатки и бросив их на столик в холле, Джереми спросил Томаса холодновато-высокомерным тоном:

— Что-нибудь случилось?

— Нет, я как раз собирался уходить, — сказал Томас, надевая свою широкополую шляпу. — До вечера, Мириам.

Когда дверь за управляющим закрылась, наступило тягостное молчание. Мириам вся напряглась под насмешливым взглядом мужа.

— Как правило, Том не приходит сюда днем, — наконец сказала она, как бы оправдываясь.

— Так же, как и я. Но сегодня я зашел забрать вещи и переодеться. Я еду в Куалунунор.

Он отвернулся от нее и направился в спальню, на ходу расстегивая рубашку. Мириам вспыхнула от возмущения. Она не позволит ему совсем не считаться с ней!

Мириам вошла в спальню вслед за ним и, остановившись на пороге, с подчеркнутым спокойствием спросила:

— Вы едете с мисс Вистлинг?

— А я как раз думал, когда же ты заговоришь о ней, — сказал Джереми, усмехнувшись.

— Она сегодня была здесь.

— Знаю. — Он расстегнул запонки и сел на кровать, чтобы снять ботинки. — Я выходил от тетушки Розалинд, когда она заехала проведать старушку. Так вот почему сюда пришел Том — защитить тебя от когтей Камиллы. Он, наверное, не знает, что ты и сама умеешь постоять за себя.

Когда Джереми снял рубашку, Мириам увидела на его спине яркие следы от ее ногтей.

— Он джентльмен в отличие от вас, — сказала она.

Джереми холодно взглянул на нее и бросил рубашку.

— Отнеси туда, где лежит грязное белье! — приказал он.

Мириам вскипела от возмущения. Ей хотелось кинуть рубашку ему в лицо, но она знала, что все равно придется поднять и отнести. Джереми изучающе смотрел на нее и удовлетворенно усмехнулся, когда увидел, что она все же собирается сделать то, что он сказал.

Поняв, что он над ней просто издевается, Мириам перестала сдерживаться и швырнула рубашку к его ногам.

— Я вам не прислуга, уберите сами свое грязное белье!

— Камилла мне сказала, что ты не в духе, — лениво протянул он.

Не помня себя от возмущения, Мириам подскочила к нему и, так как он даже не пытался остановить ее, влепила ему пощечину. На красивом мужественном лице отпечаталась ее рука.

— Я не желаю видеть эту женщину в моем доме! — закричала Мириам.

— В твоем доме? — спросил Джереми мягко, но с издевкой, которая ранила ее прямо в сердце, как рапира, до поры до времени спрятанная под плащом.

— Да, в моем доме! — повторила она, за своей яростью не замечая, что он тоже взбешен. — Я сплю с вами как законная жена, поэтому дом в равной степени мой, даже больше мой, чем ваш, потому что я слежу за ним. И я больше не позволю этой женщине приходить сюда!

— Камилла будет приходить сюда по-прежнему, когда ей вздумается, — решительно произнес Джереми, всем своим видом выражая непреклонность.

— Нет! Мне все равно, сколько у вас любовниц, но я не потерплю, чтобы они заявлялись сюда и позволяли себе унижать меня, — упрямо произнесла Мириам.

— Ты терпишь только мои деньги, — с иронией сказал Джереми.

— И ваши ласки, — ядовито заметила Мириам.

Джереми презрительно усмехнулся и встал.

— Зачем ты притворяешься, что тебе неприятны мои ласки? Что заставляет тебя отрицать то влечение, которое существует между нами?

— Вы эгоистичное животное! Почему вы считаете себя неотразимым? — Мириам гордо вскинула голову и с презрением посмотрела в лицо мужчине.